Наказание

     
Посвящается Хольму ван Зайчику
     
     Цзы Мэй скучала. Все распоряжения по хозяйству были уже сделаны, ничего нового не предвиделось. Она дважды заходила в кладовку, втайне надеясь, что заметит какую-нибудь пропажу, и тогда она сможет наказать эту наглую Хэ. Цзы Мэй была уверена, что Хэ — воровка: у неё было слишком наглое лицо. И слишком красивое. Если бы не расслабленность господина Ду, то эта мерзавка сейчас согревала бы его постель, подумала Цзы Мэй. Ей опять захотелось сходить в кладовку и проверить, не пропало ли что. Вместо этого она прикрикнула на маленькую Ли, которая недостаточно усердно обмахивала госпожу веером. Ли сжалась от окрика, как от удара, и Цзы Мэй невольно улыбнулась.
     Маленькая Ли это заметила.
     - Позвольте мне кое-что сказать вам, драгоценная госпожа, — прошептала она, наклоняясь к уху Цзы Мэй.
     Цзы Мэй слегка удивилась — Ли была молчалива, и открывала рот только тогда, когда её о чём-то спрашивали.
     - Говори, — разрешила она.
     - Драгоценная госпожа мается, — еле слышно прошептала Ли. — Драгоценная госпожа не находит себе покоя. Может быть, её ничтожная служанка могла бы быть полезной госпоже?
     У Цзы Мэй округлились глаза. Потом она закинула руки за голову и рассмеялась.
     - Я сама не знаю, что меня тревожит, а ты говоришь, что можешь мне помочь! Слыханное ли это дело! Лучше работай веером — вечерняя жара меня утомляет.
     Но маленькая Ли оказалась упрямой.
     - Всё же выслушайте меня, госпожа, — её голосок был тих, но настойчив, — ведь мудрый Сян Е не послушал совета мыши, и лишился своего долголетия...
     Цзы Мэй заинтересовалась: она любила рассказы о духах и волшебниках, но никогда не слышала их от Ли.
     - Ну-ка, расскажи, что это за история с мудрым Сян Е и мышью! — приказала она служанке. — Да положи этот веер: мне вовсе не жарко.
     Маленькая Ли чуть осмелела: сложив веер и спрятав его в рукав, она присела у изголовья госпожи и принялась рассказывать.
     - Рассказывают, что Сян Е был сыном Шуня и феи Яшмовое Облако. Он родился говорящим, а в пять лет уже знал наизусть все классические книги. Много раз ему предлагали должность при дворе вана, но он всегда отказывался, утверждая, что недостоин такой чести. В конце концов он поселился в столице, как частное лицо. Но не было дня, чтобы перед воротами его дома не стояли слуги с дарами, присылаемыми людьми, которых он облагодетельствовал своими советами. Прошло сто лет, а тело Сян Е было таким же крепким, как у двадцатилетнего, а глаза такими же зоркими. А всё потому, что его мать, Яшмовое Облако, обучила его тайному искусству внутренних покоев, которое укрепляет мужскую энергию Ян...
     Госпожа нахмурилась: с некоторых пор разговоры на эту тему её тяготили.
     Однако, служанка продолжала:
     - Однажды Сян Е влюбился в красавицу Ми Чжун. Она тоже показала ему, что он ей небезразличен, и они договорились о тайном свидании. Но, когда он шёл к ней, на дороге появился дракон, и сказал Сяну, что на это свидание ему ходить не следует, если он хочет сохранить долголетие. Сян послушался и повернул домой, и с тех пор избегал Ми Чжун. Та, однако, не оставляла его, и через некоторое время он снова воспылал любовью. Они снова договорились о свидании. Но когда он пошёл к ней, на дороге появился цилинь, и сказал ему, чтобы он поворачивал назад. Сян послушался и вернулся к себе, и опять стал избегать Ми Чжун. Однако, красавица нашла способ встретиться с ним, и, плача, призналась, что изнывает от желания. В конце концов, он дал обещание провести с ней одну ночь. Когда же он пошёл к ней, на дороге появилась мышь, которая посоветовала ему немедленно возвращаться в свой дом, и никогда больше не искать встреч с Ми Чжун. Однако, Сян Е подумал: «Мышь слишком незначительна, чтобы я следовал её советам», и всё-таки пошёл к красавице. Наутро он вышел из её покоев седым старцем, ибо Ми Чжун была ни кем иным, как оборотнем, обладавшим искусством высасывать из мужчин их силу...
     - Замолчи! — закричала Цзы Мэй, и Ли испуганно умолкла, ожидая наказания.
     Но госпожа расплакалась.
     - Ты напомнила мне о моём несчастье, — наконец, выговорила она. — Мой муж перестал быть мужчиной, и никто не знает, почему. Я потратила целое состояние на лучших врачей, которые все, как один, оказались малоспособными. Нефритовый стебель господина Ду уже никогда не восстанет, а ведь я ещё так молода! — И она закрыла лицо руками.
     Ли робко прикоснулась к рукаву госпожи.
     - Я знаю это, — тихонько проговорила она, — потому-то я и рассказала эту историю. Но не стоит ли прислушаться к словам ничтожной мыши?
     Цзы Мэй в изумлении уставилась на неё.
     - Я знаю причину несчастья, постигшего господина Ду, — прошептала служанка. — А кто знает причину, тот, возможно, сыщет и средство...
     - Говори! — госпожа схватила маленькую Ли за волосы и сильно притянула к себе. — Говори всё, что знаешь, или ты пожалеешь о том, что так долго молчала!
     На глазах служанки появились слёзы.
     - Но, госпожа, я не смела беспокоить вас... — пролепетала она.
     Однако Цзы Мэй не унималась.
     - Я прекрасно поняла твои намёки, мерзавка, — закричала она. — Ты хотела сказать, что мой муж растратил свою силу с какой-то красоткой! Что ж, он был сильным мужчиной, и иногда посещал весёлые дома. Однако, дело никогда не доходило до крайности, и вся его любовь доставалась мне!
     - Да, госпожа, — плача, сказала служанка, — но беда завелась в вашем собственном доме...
     Цзы Мэй отпустила маленькую Ли.
     - Имя! — потребовала она.
     - Это Хэ, — прошептала служанка. — Она выпила из господина всю его силу. Он овладел ей всего лишь один раз, но и одного раза бывает достаточно...
     Лицо Цзы Мэй покрылось красными пятнами. Грудь её вздымалась. Она была вне себя.
     - Я всегда подозревала эту скотину в самом худшем! — закричала она. — Что ж, теперь ей не миновать наказания.
     - Моя госпожа, — губы маленькой Ли щекотали ухо Цзы Мэй, — не всё так просто. Я знаю средство и наказать Хэ, и, возможно, вернуть господину Ду часть его мужской силы... Однако, — потупив глаза, закончила она, — боюсь, что это средство слишком жестоко, ибо после его применения Хэ непременно умрёт.
     - Я только об этом и мечтаю! — пылко произнесла госпожа, в порыве чувств обнимая служанку. — Что касается возможных неприятностей, то мой муж — влиятельный человек, и сможет обо всём позаботиться. Говори!
     Маленькая Ли, почтительно согнувшись, стала что-то шептать на ухо госпоже...
     Наказание Хэ было назначено на второй день седьмого месяца. Господин Ду, мучающийся от расслабленности, охотно поверил Цзы Мэй, которая умело настроила его против несчастной девушки, имевшей неосторожность однажды оказаться в постели господина. Он съездил в местную управу, ведавшую наказаниями, и заранее переговорил с господином начальником стражи, который взялся прикрыть дело. Разумеется, не обошлось без подарков, но господин Ду умел быть щедрым.
     Девушка ожидала своей участи, сидя в чулане с колодкой на шее, когда к ней пришла Цзы Мэй. Госпожа была довольна: наказание, придуманное маленькой Ли, было воистину изощрённым. Но ей хотелось самой наказать девушку.
     - Ты, мерзавка, выпила из чресел моего мужа всю его силу! — сказала она сжавшейся от страха Хэ. — Из-за тебя мои ночи стали длиннее тысячи лет, и я мучаюсь, как в аду. Будет только справедливо, чтобы немного помучалась и ты!
     Девушка заплакала, а госпожа приблизилась к ней, и, разорвав ей платье, обнажила её грудь. Вид маленьких сосков с крохотными розовыми бутончиками, как раз таких, какие нравились господину Ду, только разжёг её гнев. Она достала из причёски длинную острую шпильку, и со всего размаху вонзила её в левую грудь Хэ. Та отчаянно закричала от неожиданности и боли. Когда Цзы Мэй увидела кровь ненавистной соперницы, она опомнилась. Маленькая Ли предупредила её, что тело Хэ должно остаться нетронутым до начала наказания.
     - Мерзавка, я разрежу тебя на кусочки! — прошипела сквозь зубы Цзы Мэй,и быстро удалилась.
     Наказание было решено провести в доме. Господин Ду хотел было пригласить опытного палача из уезда, но маленькая Ли, ко всеобщему удивлению, попросила, чтобы это дело доверили ей. Цзы Мэй, знавшая о намерениях Ли, горячо поддержала эту идею.
     Госпожа настояла, чтобы при наказании не присутствовал никто, кроме господина Ду, Цзы Мэй, двух слуг из числа самых верных, и самой несчастной преступницы. Зрелище было подготовлено заранее. К тому моменту, когда господин Ду, наконец, вышел из своих покоев и занял своё место в высоком кресле, бедняжка Хэ была уже раздета и крепко привязана к специальной деревянной раме. В рот ей забили кляп. Цзы Мэй хотела наслаждаться криками жертвы, но Ли настояла на своём. «Когда человек кричит, ему не так больно», — объяснила она, — «а нам нужно, чтобы мерзавка помучалась как следует».
     Наконец, господин устроился поудобнее, взял в руки веер, и слегка качнул им. Это был знак к началу наказания.
     Маленькая Ли, одетая в красное, выступила вперёд, и низко поклонилась господину и госпоже.
      — Мне, ничтожнейшей, оказана честь наказать эту жалкую преступницу, вызвавшую своим мерзким колдовством расстройство здоровья преждерождённого господина Ду, — начала она. — Нет такой страшной казни, которой заслужила эта мерзавка. Несомненно, что после смерти Янло утащит её в самую смрадную пещеру ада, где она будет мучаться десять тысяч лет. Но малую долю причитающихся ей наказаний она испытает сейчас, — она хлопнула в ладоши. Появился слуга с подносом, на котором были разложены какие-то бронзовые инструменты, иглы, ножи. Другой слуга внёс небольшую жаровню.
     - С позволения господина Ду, я хотела бы начать с грудей преступницы, ибо именно этими своими частями она соблазнила господина... — промурлыкала Ли, поглаживая сосочки своей жертвы. Та крепко зажмурилась, не решаясь открыть глаза.
     - Смотрите внимательно, господин, как красивы эти маленькие соски, подобные бутонам пиона... — продолжала Ли, гладя и лаская груди Хэ. Постепенно та расслабилась. Было видно, что она отдаётся ласкам. Внезапно Ли встряхнула рукавом, откуда вылетела длинная игла. Через мгновение эта игла погрузилась глубоко в нежную плоть Хэ. Её тело содрогнулось от неожиданной острой боли. Игла вонзилась в самую середину соска и вошла глубоко. По груди побежала тоненькая струйка крови.
     Ли достала бронзовые щипчики и сдавила ими самый кончик пронзённого соска, одновременно раскачивая иглу из стороны в сторону. Хэ рванулась, но верёвки держали её крепко. Из глаз потекли слёзы.
     - Видите, как ей больно? — с гордостью сказала Ли, — а ведь это всего лишь крохотная часть её тела. Впрочем, я могу облегчить ей страдания, — с этими словами она выдернула иглу, — но... — она ещё сильнее сдавила сосок и крутанула щипцы. Кровь брызнула на землю.
     Возбуждённая зрелищем Цзы Мэй хлопнула в ладоши. Поощрённая Ли ещё сильнее выкрутила сосок и сделала знак слуге с жаровней. Тот почтительно передал ей раскалённый медный прут на деревянной рукоятке. Через мгновение кончик прута упёрся в вывернутый сосок. Женское мясо зашипело, сгорая. Хэ отчаянно завертела головой. Её тело содрогнулось с такой силой, что прочная рама заскрипела.
     Маленькая Ли довольно улыбнулась, положила прут, и приникла ртом к обожжённой груди истязуемой. Через мгновение она подняла голову: в её зубах был зажат маленький сосочек Хэ, только что поджареный прутом.
     - Преподнеси это лакомство дорогому господину! — приказала Цзы Мэй. Она ждала этого момента: маленькая Ли в подробностях рассказала о том, что она собирается делать с Хэ.
     Господин Ду не мог оторвать глаз от зрелища. Когда же маленькая Ли приблизилась к нему, держа в зубах кусочек обжаренной женской плоти, он даже привстал от волнения. Ли наклонилась над ним, и передала лакомство изо рта в рот. При этом губы господина и служанки соприкоснулись, и Цзы Мэй невольно нахмурилась: ей совсем не понравилась такая фамильярность. «А ведь маленькая Ли красива» — впервые подумала она, — «и если мой господин обретёт былую силу...» — перспектива была очевидной. «Впрочем» — подумала она трезво, — «господин Ду никогда не ограничивался мной, а эта Ли, кажется, умна и изобретательна. В конце концов, она в моей власти. Почему бы и нет?» В этот момент она заметила, что смотрит на тоненькую спину Ли с интересом. «Почему бы и нет?» — снова подумала она, на сей раз имея в виду свои собственные тайные желания.
     Между тем Ли уже стояла возле рамы, осторожно смазывая открытую рану на груди Хэ какой-то мазью.
     - Это на время утишит боль, — пояснила Ли, — иначе эта мерзавка ничего не почувствует в других местах, — сладко улыбнулась она, и сделала знак слугам. Те взялись за рычаги рамы, и с усилием сложили её пополам. Теперь тело Хэ было согнуто. Слуги развернули раму, и присутствующие увидели обнажённые ягодицы девушки.
     - Теперь мы займёмся её тайными органами, — объявила Ли. — Именно этим местом она лишила господина мужской силы, и поэтому наказание должно быть значительным. Ведите, — приказала она.
     Слуги исчезли, а Ли, похлопывая по ягодицам Хэ, начала смазывать её женское отверстие жидким маслом.
     - Сначала нужно расширить эту дыру, — сказала она, отводя руку в сторону. Открывшееся зрелище было весьма примечательным. Маленькие половые губки девушки набухли и покраснели, между ними показалось тёмное отверстие влагалища. Короткие волосики по сторонам лоснились от масла, отливая цветом воронова крыла.
     Хэ развела в сторону складки, скрывающие вход в женское тело, потом потрогала маленькую розовую губку, похожую на пионовый лепесток.
     - Эти части женского тела особенно привлекают мужчин, — мурлыкнула она, — так что будет справедливо, если мы лишим их её.
     Она ухватила розовый лепесток специальными щипцами и сильно оттянула её в сторону. В другой руке у неё появились ножницы. Она надрезала растянутый кусочек кожи у основания, а потом сильным движением оторвала его от тела. То же самое она проделала и с другой половой губой жертвы.
     В этот момент слуги ввели в помещение крупного осла.
     Господин Ду, сообразив, в чём будет заключаться эта часть наказания, привстал, чтобы получше разглядеть происходящее.
     - Я смазала дыру этой мерзавки специальным маслом, возбуждающим ослов, — кротко улыбнулась маленькая Ли. — Сейчас он почувствует запах, и...
     Осёл рванулся вперёд с такой силой, что слуги выпустили из рук поводья. Обезумевшее животное бросилось на станок и чуть не повалило его. Огромный член вытарчивал из серых кожаных ножен, как боевая булава.
     Маленькая Ли с удивительной ловкостью поднырнула под ослиный живот, схватила член, и направила его в окровавленное отверстие Хэ.
     Бедняжка раскрыла рот так широко, что кляп вывалился. Помещение огласил страшный, ни на что не похожий крик боли и ужаса.
     Осёл бешено бился огромным багровым членом в теле женщины, разрывая его. По ногам Хэ стекала кровь.
     Господин Ду с удивлением почувствовал, что его нефритовый стебель наполняется энергией Ян. Он даже украдкой засунул руку в отворот халата, чтобы удостовериться в этом. Так и было: яшмовый корень, несомненно, ожил.
     Несколько минут все наслаждались дикими криками истязаемой Хэ. Наконец, Ли вновь заткнула ей рот кляпом.
     Через несколько секунд осёл вдвинул свою дубину почти на полную глубину. Корень его коротко стриженного хвоста напрягся, и стало видно, как сокращается его анус.
     Жидкое ослиное семя, розовое от женской крови, брызнуло во все стороны из лона жертвы.
     Господин Ду вскрикнул: он почувствовал, что его «облако» пролилось дождём Ян. На халате образовалось неприличное влажное пятно, но никто этого не заметил: все, как зачарованные, смотрели на страдания жертвы.
     Когда слуги, наконец, стащили животное с рамы, перед присутствующими предстало удивительное зрелище: огромная окровавленная дыра, из которой на пол лилась розовая слизь.
     Маленькая Ли подошла к терзаемой жертве и легко просунула руку внутрь Хэ. Рука свободно вошла в потаённые глубины её тела почти до локтя.
     - Сейчас я буду нажимать на особенно болезненные места в её женском естестве... — улыбнулась она и что-то сделала внутри. Из глаз несчастной Хэ брызнули слёзы. Внезапно раздался резкий звук, и дурной запах распространился по помещению: кишечник истязаемой девушки выбросил небольшое количество жидкого кала. Часть его брызнула на руку Ли, которая преспокойно продолжала свои действия внутри её тела.
     Госпожа Цзы Мэй почувствовала приближение оргазма. Она с силой стиснула высокие подлокотники кресла. Её лицо побелело.
     Хэ извивалась так, что прочная рама гнулась.
     Наконец, Ли вытащила руку из тела рабыни. Она была красная почти по самый локоть. Подбежал слуга с бронзовым сосудом, и окатил тёплой водой руку истязательницы и зад жертвы.
     Потом Ли извлекла из рукава небольшую склянку с каким-то порошком.
     - Это особый жгучий перец, смешанный с солью, — пояснила она зрителям. — Он вызывает сильнейшую боль, будучи насыпан на малейшую ранку. Посмотрим, что ощутит эта дрянь, если её натереть этим там внутри...
     Маленькая Ли с осторожностью высыпала себе на ладонь жгучую смесь, после чего снова погрузила руку в развороченное влагалище своей жертвы. На сей раз она пропихнула руку очень глубоко. Когда она её вытащила, глаза Хэ буквально вылезли на лоб.
     Ли подошла к своей жертве, нежно поцеловала её лицо, губы, веки — после чего, оттянув одно веко, намазала остатком жгучего порошка левый глаз Хэ. Потом, поцеловав правый глаз, она вонзила в него булавку.
     Цзы Мэй почувствовала, что не может больше терпеть. Она с неприличной поспешностью сошла со своего места, и приблизилась к раме.
     Маленькое смуглое тельце Хэ блестело. От неё пахло потом, испражнениями, и к этому примешивался какой-то странный кисловатый запах, неприятный, но в то же время возбуждающий.
     Ли украдкой взглянула на госпожу.
     - Тело, испытывающее столь сильное страдание, выделяет аромат, — тихо сказала она. — Это запах боли. Насладитесь им, госпожа!
     Госпожа, как зачарованная, смотрела на маленькие груди Хэ. На одной из них — на той, где остался сосок, — висела капелька мутного пота. Госпожа наклонилась и выпила губами эту капельку. Потом она впилась зубами в дрожащий сосок, и оторвала его. Вкус крови, наполнивший её рот, был неописуем. Цзы Мэй почувствовала, как ей хочется съесть эту грудь. С огромным трудом она заставила себя оторваться от этого лакомства.
     Внезапно Хэ содрогнулась так, что рама чуть было не треснула. Тело несчастной бешено забилось в путах.
     Госпожа в испуге отпрянула.
     - Ничего опасного, — прошептала Ли, — она начинает сходить с ума от боли. Посмотрите на её волосы...
     Чёрные волосы девушки седели на глазах.
     Ли сделала знак слугам, и они, взявшись за рычаги рамы, снова изменили позу девушки. Теперь она стояла на коленях.
     - Скорее пригласите господина. Пусть он воспользуется её маленьким отверстием, — зашептала Ли. — Это вернёт ему мужскую силу.
     Цзы Мэй легко вспорхнула на возвышение, где сидел господин Ду, и что-то прошептала ему на ухо. Тот неуклюже поднялся, и, на ходу развязывая пояс халата, подошёл к месту наказания. Госпожа с удивлением заметила, что нефритовый стебель её супруга и впрямь восстал.
     - Увлажните отверстие преступницы своей слюной, — прошептала Ли, — это понравится господину, я знаю...
     Госпожа чуть было не задохнулась от такого предложения. Но всё происходящее было столь необычно, что она не нашлась, что возразить. «В конце концов, почему бы и нет?» — подумала она. «Крошка Ли знает своё дело, а что касается мнения других, оно мне совершенно безразлично».
     Цзы Мэй наклонилась и плюнула в нетронутый анус Хэ, а потом языком растёрла слюну. Она ощутила на языке горький вкус испражнений жертвы. Странно, но это не показалось ей отвратительным.
     В этот момент господин Ду оттолкнул жену, и, обняв трясущимися руками маленький зад Хэ, вонзил свой корень в её маленькую дырочку. На его лице появилось выражение блаженства.
     - Её потроха корчатся от боли, — тихо сказала Ли, — кишка сокращается, это доставляет крайнее наслаждение мужчине... Сейчас я сделаю ему ещё приятнее.
     Хэ ловко взяла с жаровни раскалённые медные щипцы, и стала рвать ими живот девушки.
     Господин почувствовал, как содрогнулись внутренности Хэ, и, не выдержав, излил в них семя.
     Внезапно тело истязуемой бессильно обвисло.
     - Увы, — грустно развела руками маленькая Ли, — я, кажется, допустила ошибку. Слишком много боли. Она умирает. Мы ещё можем успеть вскрыть ей живот, это добавит ей страданий... Но к чему? Теперь ей занимается Янло. Я виновата, что не провела наказание как должно. Я готова сама занять место преступницы, чтобы доставить удовольствие высоким господам, — с этими словами Ли склонилась в почтительнейшем поклоне.
     «Какая тонкая игра» — невольно восхитилась Цзы Мэй. — «Несомненно, она хочет занять место Хэ при моём господине. Ну что же: если я не буду забыта, меня это устраивает. К тому же она, кажется, опытна в ласках — мне хотелось бы попробовать.»
     Ночью того же дня, обессилев от любовных игр (расслабленность господина Ду полностью прошла, и он, навёрстывая упущенное, пять раз излил своё драгоценное семя в тела Цзы Мэй и маленькой Хэ), госпожа подумала: «Нужно будет взять у Хэ несколько уроков... Кого бы использовать в качестве материала для обучения?»
     И она стала перебирать в уме имена служанок, выискивая подходящую жертву для следующего раза.