Сказка о царе Гнидоне (по мотивам "Сказки о царе Салтане")

     
Три девицы, взяв вина,
     Сели выпить у окна.
     Пивом водку запивали
     И, как водится, болтали —
     
     Кто и кем хотел бы быть,
     И как легче жизнь прожить.
     Разговор вели банальный,
     Квази-полусексуальный.
     Девки все, как на подбор —
     Обосрался б Черномор,
     Всю б его братву морскую
     В хлам бы вые#ли, ликуя.
     Слово за слово, мечты
     Завитали вкруг п#зды...
     Мне б родится кобылицей —
     Молвит рыжая девица —
     Завела б коней табун,
     Наплевав на все табу...
     Пусть е#ли бы в хвост и в гриву,
     Как игривую кобылу.
     Чем обсасывать парней,
     Лучше с парочкой коней,
     Мне б резвится на природе
     Без трусов и без поводьев.
     А у толстой девки блажь —
     Возмечтала, чтобы паж
     Был всегда и всюду рядом,
     Ей лаская жопу взглядом.
     И как только ей нужда —
     У пажа уже елда
     Наготове, чтоб засунуть
     И девицу образумить,
     А не то пойдёт, как б#ядь,
     Всем отсасывать подряд,
     И закончить не заставишь,
     Если в жопу ей не вставишь.
      Третья девушка молчит...
     После с грустью говорит:
     "Кабы стать опять мне целкой,
     Я б решилась на проделку —
     Соблазнила бы царя —
     Про него все говорят,
     Что елда его громадна
     И е#ёт невероятно.
     Мне давно уж нужен х#й
     По диаметру, как буй.
     Я вагину растянула,
     Принимая по три х#я,
     Заправляла я их враз,
     Не боясь сломать свой таз.
     У меня он, как корыто,
     И манда всегда открыта.
     Раздвигаю, как хочу,
     Если надобно врачу,
     Может щупать стенки матки,
     Всунув руки, как в перчатки.
     Вот такая мне беда —
     Лишь огромная елда
     Ублажить меня способна,
     Потому что ещё жопа
     У меня под стать п#зде —
     Безразмерная везде,
     Шириной и глубиною
     Отпугнёт любых героев..."
     Запечалились глаза,
     Грустно капнула слеза,
     Почесала под трусами
     И хлебнула из стакана.
     Долго лился милый трёп —
     До часов примерно трёх.
     Вдруг за дверью чей-то шорох
     Тишину взорвал, как порох.
     Заскрипела гнусно дверь,
     И явился в тот бордель
     Царь, е#авший без гондонов,
     Всеми прозванный Гнидоном.
     Видно, он всю ночь не спал —
     Из-под шубы х#й торчал,
     Знать от бабьих разговоров
     Был весьма он раззадорен.
     И подпрыгнув, как Тарзан,
     Царь сурово приказал:
     Ну-ка, встать по стойке «смирно»,
     Кто из вас ещё невинна?
     Сей вопрос застал врасплох:
     Ну и дурень, этот лох,
     Ведь пришёл, поди, не в ясли,
     А к б#ядям, которым ясно
     И известно всё давно,
     Что меж ног и у кого,
     И кому чего вставляют,
     Если вые#ать желают.
     Но стеснение прошло,
     Стало девушкам смешно,
     И решили шутки ради
     Разыграть царя те б#яди.
     "Ах ты, батюшка наш, царь,
     За тобой — хоть на алтарь,
     Только мы пока-что целки,
      Но орехи жрём, как белки,
     С водкой, пивом и вином
     Всласть грызём их сладким ртом...
     Хоть «скорлупки» все простые,
     Наши губки — золотые...
     Коль не веришь, сам проверь,
     Лишь закрой плотнее дверь,
     Чтоб не сдуло ненароком
     При вкушении порока.
     Не стесняйся, проходи
     И не бойся за муди.
     Можешь сесть верхом на печку,
     Щас ещё запалим свечку.
      И снимай скорей порты,
     Потому что наши рты
     Жаждут царскую золупу
     Языком на вкус пощупать".
     Царь недолго размышлял,
     Шапку, шубу быстро снял,
     Сел на печке, как на троне.
     А тем временем те трое
     Вкруг него восстали в ряд,
     Чтоб исполнить сей обряд —
     Их торжественные лица
     Жаждут спермою умыться.
     Лижут х#й со всех сторон,
     Так, что стонет царь Гнидон.
     Как фонарь горит золупа
     Сразу трём во рты воткнута.
     Царь уже готов излить
     И всех спермой оросить,
     Но девицы не пускают
     И золупу зажимают,
     Чтобы больше накачать,
     Х#й решили завязать,
     И раздувшиеся яйца
     Крепко давят в своих пальцах.
     У Гнидона нервный тик —
     Х#й по швам уже трещит,
     Так его ему раздули,
     Хорошо — не перегнули.
     И лежит наш царь Гнидон
     С перевязанным концом,
     А девицы не слезают
     И в экстазе х#й терзают.
     Раскалённая елда
     Вот-вот лопнет, как труба —
     Переполнена вся спермой
     И болит неимоверно.
     Царь взмолился: "Вашу мать...
     Кто кого пришёл е#ать?
     Если х#й мой щас порвёте,
     Всех сгною вас на болоте...
     Я велел лишь отсосать,
     А не яйца разорвать,
     Если враз не вылью сперму,
     Всех сошлю на коне-ферму,
     Чтоб сосали вы коням,
     А не доблестным людям.
     Разве ж это допустимо,
     Чтобы царскую х#ину
     Заставляли так страдать,
     Не давая ей спускать...
     Щас же встаньте, б#яди, раком,
     Вас е#ать я буду в сраки,
     Настоп#здило лежать,
     Протираючи кровать...
     Вмиг девицы встрепенулись,
     Подмигнув, переглянулись...
     "Хрен с тобою, так и быть,
     Надоело нам шутить
     И сосать твою х#ину,
     Как безмозглую дубину.
     Хватит, царь наш, сачковать,
     Будешь щас нас ублажать.
     Видишь, п#зды как сочатся,
     Озверев от мастурбаций.
     Щас ты выплатишь с лихвой,
     В них пройдясь своей елдой.
     Отъе#ёшь их так, как нужно,
     Чтоб потешились мы дружно.
     Х#й мы тоже усладим —
     Вишь, торчит, как добрый дрын..."
     Царь задумался, прикинул,
     Почесал свою дубину:
     "Ладно, девки, уговор,
     Я же царь вам, а не вор,
     И б#ядям своим во благо
     Проявлю сейчас отвагу".
     Только вымолвить успел,
     Ближней девке всунул в щель —
     Та аж чуть не завопила,
     Ощутив в п#зде дубину:
     "Ай, да царь, не лыком шит,
     Как в п#зде он ворошит!
     Полметровая х#ина
     Всю манду разворотила!
     Ну, Гнидон, и впрямь, как конь,
     Развернул в п#зде гармонь!"
     Как кобыла, вдруг заржала
     И пол-х#я в матку вжала.
     Девка радостно орёт —
     Хорошо Гнидон е#ёт —
     И на зависть двум подругам
     Достаёт елдой до грудей.
     Те же, чтобы не скучать,
     Стали тоже помогать.
     Та, которая повыше,
     Расщеперенной п#здищей
     Села прям на царский нос
     И даёт царю вопрос:
     "Мой по нраву ль тебе клитор?
     Почему не лижешь, пидор?"
     Царь хотел послать в п#зду
     Эту б#ядскую манду:
     Где видали, чтобы жопой
     Закрывали оба ока,
     И лежал светлейший царь,
     Ртом лаская всяку тварь,
     Позабыв про честь и гонор,
     И, что родом из Гнидонов.
     А девица гнёт своё:
     «Что воротишь нос, мурло?»
     Он хотел вслух возмутиться,
     Но тут третия девица
     Испустив глубокий вздох,
     Села прямо на сапог,
     И схватив зубами яйца,
     Лезет в жопу к нему пальцем.
     Царь от наглости такой
     Машет гневно бородой
     И похабно матерится...
     Ну, а наша мастерица
     Дело знает назубок
     И даёт царю горшок:
     "Ты, Гнидон, не вздумай плакать,
     Лучше тщательно покакай,
     Потому что щас тебя
     Буду в жопу трахать я...
     Ты хотел найти здесь целку —
     Вот запрыгаешь щас белкой"
     И воткнула всю ладонь...
     Громко пукнул наш Гнидон,
     Ощутив не виртуально,
     Что такое секс анальный.
     Бедный царь от горя взмок —
     Ведь представить он не мог,
     Чтобы кто-то в царской сраке
     Лазил пальцем без бумаги.
     Про такое не читал,
     Лишь на видео видал,
     А теперь вот эти девки
     Самому сломали целку.
     У царя в глазах круги
     Вдруг поплыли от тоски —
     Ведь от этих бестий пьяных
     Можно ждать любого срама.
     Он задёргался, но сник,
     Потому что в этот миг
     Та девица, что «кобыла»,
     Жопой яйца придавила
     И, намерившись кончать,
     Стала бешено скакать
     На его елде могучей,
     Источая сок пахучий.
     Весь живот царю залив
     И чуть х#й не погубив,
     Кончив с воплем, «кобылица»
     Отползла, чтобы освежиться.
     Царь бы тоже кончить рад,
     Да верёвкой х#й зажат.
     Он взмолился: "Развяжите,
     Только х#й мой не губите,
     Дайте сперму мне спустить
     И чего-нибудь попить,
     А потом опять е#ите
     И просите, что хотите...
     Я исполню всяку блажь,
     Подарю вам всем грильяж...
     Но девицы — злые стервы,
     Не желают царской спермы,
     Им другое подавай —
     Х#ем жопы наслаждай...
     Та, что в зад царя ласкала,
     Живо голову подняла...
     Увидав, что х#й торчит,
     А Гнидон всё голосит,
     Растянув пошире сраку,
     На х#й шлёпнулась с размаху.
     Царь заплакал, как дитя:
     «Дайте хоть прийти в себя...»
     А тем временем толстуха
     Взяв царя за оба уха
     Заставляет вновь лизать
     И свой клитор возбуждать,
     Норовя при этом в анус
     Царский нос поглубже вставить.
     (Норовя при том свой анус
     Царским носом пробуравить.)
     (Царским носом раздербанить)
     Царь решил — пришёл п#здец,
     Он на свете не жилец...
     Если ж выдержит все муки —
     Не обидит впредь и мухи...
     И смирившись с злой судьбой,
     Царь встряхнул своей елдой —
     Девка, что на ней сидела,
     От оргазма обурела —
     Закрутилась, как юла —
     Сколько лет сей х#й ждала,
     А теперь вот весь он в жопе
     И ворочает в утробе.
      Знать, прожита жизнь не зря —
     И не страшно ни херa
     После этой е#ли дивной
     Ехать в отпуск на Мальдивы.
     После русского х#я —
     Всё заморское — х#йня...
     Где ещё найдёте бабу,
     Чтоб ломала жопой швабру?
     И от гордости за Русь
     Девка, с криком «щас усрусь!...»,
     Гимн торжественно запела,
     Но закончить не успела —
     Царь опять елдой тряхнул —
     А у девки — п-п-ф-ф... жидкий стул...
     Хорошо, горшок был рядом,
     В самый раз, под царским задом.
     Соскочила ловко б#ядь —
     А кому царя е#ать?
     Тут, конечно же, толстуха
     Заревела, как белуга,
     И обрушившись на член,
     Жмёт золупу меж колен,
     Норовя раздвинуть ляжки
     И воткнуть х#й без промашки.
     У царя — глаза на лоб,
     Когда баба в шесть пудов,
     На елду залезши сверху,
     Из себя ломает целку —
     Мол, раздвинуть не могу
     Свою узкую манду,
     Не вводила я в вагину
     Столь громадную х#ину.
     Царь напрягся из всех сил
     И в конце концов пробил...
     Так толстухе х#й задвинул —
     Враз забыла, что невинна.
     Царь вовсю её дерёт —
     Та, на зависть всем, орёт:
     Царь мой, батюшка е#учий,
     Ах, какой-же ты вонючий!
     (До чего же ты вонючий)
     Ты когда последний раз
     Вытирал свой сраный таз?
     Яйца мыл, поди, на пасху,
     А сейчас уж зимний праздник.
     А носки, небось, менял
     Перед тем, как воевал —
     А когда уж это было?
     Заросли давно могилы...
     Царь расстроился опять:
     "Как так смеешь оскорблять,
     У самой п#зда не брита,
     Волоснёю вся закрыта,
     Даже жопа заросла,
     Не пролезть сквозь волоса,
     И подмышками кустится —
     Враз велю тебе побриться!"
     Девке в лом, но есть указ,
     Всё ж тки царь — не пидорас.
     С неохотой х#й покинув,
     Волосню она всю сбрила,
     Лишь оставила клочок,
     Украшающий лобок...
     Царь взглянул — вот так-то лучше,
     И гляди, коли запустишь...
     Не проси тогда лизать
     И твой клитор услаждать —
     Если лезут в рот волосья,
     Лучше в поле жрать колосья.
     Царь вновь силу ощутил,
     И в елде опять прилив —
     Чтобы там ни говорили,
     Но в п#зде побритой — сила!
     И пока две б#яди спят,
     Третью царь решил е#ать —
     Взял покрепче за лодыжки,
     Уперев в свои подмышки,
     Вверх ей ноги подтянул
     И п#зду всю развернул —
     Вот теперь держись, красотка,
     Будет щас тебе чесотка...
     И огромную елду
     Погрузил в её п#зду.
     Поначалу баба взвыла —
     Так елда её пронзила,
     Но потом притихла боль,
     Причинённая елдой,
     И горячая золупа
     Вглубь пошла уже не глупо...
     Шевелясь во всех углах,
     Не внушала больше страх,
     А достигнув шейки матки,
     Внутрь вошла нежней прокладки.
     Баба с радости такой
     Изогнулась вся дугой...
     Хоть почти в ней центнер весу,
     Закряхтел царь, но не треснул,
     Продолжает драть манду,
     Не жалеючи елду...
     Девка вдруг опять завыла —
     Спермой матку ей залило —
     То Гнидон в конце концов
     Разорвал кольцо оков —
     Разлетелась вдрызг верёвка,
     Х#й державшая так долго.
     И полилась из х#я,
     Как из шланга, малофья.
     В матке всё аж забурлило,
     И оргазмом опалило...
     От удачи, что всё слил,
     Царь истошно завопил,
     Начиная понемногу
     Заправлять х#й девке в жопу.
     Ой, мой царь, вгоняй сильней,
     Мою сраку не жалей...
     Она любит эту сладость,
     Мне от е#ли в жопу радость.
     Поднатужился Гнидон
     И прорвал тугой препон.
     Жопа даже заскрипела,
     И едва не запердела.
     А девице хоть бы хны —
     Не страшат её х#и —
     Царь нещадно долбит в жопу,
     Но успеха ни на йоту.
     Он опять готов кончать,
     Девка ж просит продолжать —
     Дай насытиться мне жопой,
     Затолкни елду глубoко.
     Царь слегка оп#здинел —
     "До яиц вогнал — предел...
     Не могу уже поглубже,
     Уж, прости меня, голубка"
     "Подожди, мой золотой,
     Ну-ка, двинь ещё елдой...О-о-о-й!
     Вот теперь она продрaла
     Всё до дна...Аж, жарко стало..."
     С перекошенным лицом
     Царь, довольный сим концом,
     Отдохнуть решил немного —
     Заслужил того, ей богу.
     Вдруг откуда ни возьмись,
     Шмель влетел, бухой кажись,
     Разогнался, разлетелся
     И к царю на х#й уселся.
     Царь застыл ни жив, ни мёртв,
     Только яйца в страхе жмёт —
     Ну как, жало в х#й воткнётся,
     Чем такое обернётся?
     Ну, а шмель совсем сдурел
     И с похмелья ох#ел —
     Сев на красную золупу,
     Зазывает к себе муху:
     Хочешь замуж за царя? —
     Брось пижона-комара,
     И лети ко мне, жар-птица,
     Хоть давно уж не девица,
     Я тебя и так возьму,
     Целка мне щас ни к чему.
     Раздвигай пошире лапы —
     Видишь, х#й висит, как лапоть.
     Царь от гнева озверел
     И лицом побагровел —
     Чтоб какой-то таракашка
     Царским х#ем ё# букашку?!
     Не снеся такой позор,
     Он отвёл свой гневный взор,
     Чтоб не видеть это б#ядство
     И сплошное святотатство:
     Пусть е#ётся эта срань,
     За окном ещё ведь рань,
     А на утро я им всыплю —
     На золупу «дуст» насыплю...
     И хотел уже заснуть,
     Положив елду на грудь,
     Но сквозь дрёму вдруг услышал,
     Как в углу скребутся мыши...
     Что ж сегодня за напасть —
     Нет возможности поспать...
     То три б#яди х#й терзают,
     То шмели вокруг летают...
     Мне же завтра на приём,
     Как явлюсь с таким х#ём?
     Засмеют меня все б#яди,
     Хоть и царь я в этом граде.
     Б#яди ж спят все сладким сном,
     Продолжая чмокать ртом.
     Так прочистил царь им дыры —
     Не придраться Мойдодыру.
     На дворе метель, как зверь,
     Намела сугроб под дверь.
     Девки поутру проснулись,
     В неге сладкой потянулись.
     Ай, да ночка, ай, да царь...
     Хоть и грязный, как хипарь,
     Но зато, как ублажает
     И елдой под грудь толкает!
     Царь услышал разговор,
     Но лежит, потупя взор,
     Затаился, как в засаде —
     Что ещё там эти б#яди
     Могут сдуру сотворить
     И в фантазьях накрутить?
     Лучше спящим притвориться,
     Чем лизать опять п#здищи.
     Девки лепят сивый бред,
     Размышляя про обед —
     Верно, пир сегодня надо
     Учинить нам в Царе-граде.
     Созовём честной весь люд,
     Пусть пожрут и поблюют...
     А потом устроим шоу —
     Грандиозное, большое!
     (Грандиозное, «must go on...»)
     Царь в нём будет, как герой
     Со своей большой елдой —
     Мы на трон его посадим
     И натравим стаю б#ядей.
     Шереметев их пришлёт,
     Там, под Химками, их слёт.
     Вмиг они царя разденут
     И предстанут как Венеры —
     Все в подвязках и чулках
     На высоких каблуках,
     Под трусами всё побрито
     Так, чтоб было шито-крыто.
     Сиськи можно распустить
     Иль ладошками прикрыть,
     Но, чтоб все срамные губы
     Были спрятаны под шубы.
     После — дружный хоровод
     Вкруг царя — пока не в рот,
     Только пальчиками нежно
     Гладить царскую промежность.
     Но, как вздыбится елда —
     Тут готовность номер два,
     Отойти на четверть х#я,
     Зря п#здою не рискуя.
      Там все б#яди — молодняк,
     Рано им такой елдак.
     Мы сегодня всласть вкусили,
     Но другим — едва ль по силе.
     Но пока что — не антракт,
     Приближается контакт —
     Появляется солистка —
     Крутобёдрая «садистка»,
     В коже, с плетью и кнутом,
     В маске, с ярко-красным ртом...
     Бёдра в стороны качая,
     Предлагает чашку чая.
     Царь, доверчивый душой,
     К ней клонится головой —
     Но по жопе получает
     Он хлыстом заместо чая.
     Царь, конечно, возмущён —
     Зря Гнидоном был крещён?
     И хватает эту суку,
     Между ног ей всунув руку.
     Та же этого и ждёт —
     И елду вправляет в рот —
     Застывают в немой сцене —
     Это лишь эксперт оценит...
     Х#й в зубах, рука в п#зде...
     Авангард или эСМэ?
     Ну, а дальше будет проще —
     Царь п#зду рукой раздрочит,
     Х#й засунет глубже в рот
     И ... финальный поворот —
     Красноротая «садистка»
     Превратится в «мазохитску» —
     Царь елдой ей стукнет в лоб,
     Но легонько, только чтоб
     Намекнуть — пора за дело
     Приниматься, девка, смело...
     Снова пляшет хоровод,
     И поёт честной народ —
     "Слава ё#орю Гнидону,
     Мы е#ёмся без гондонов..."
     Девка в кожаных трусах
     Жопой сев на царский пах,
     Жмёт елду, тряся грудями,
     И золупу трёт губами,
     Забирая в рот весь ствол,
     Услаждая царский кол.
     Царь, довольный тем миньетом,
     Наслаждается балетом —
     Стая маленьких б#ядей
     Пляшет танец лебедей —
     Так вверх ноги задирают
     И п#здищами сверкают,
     Что у зрителей елды
     Поднялися, как столбы,
     Морды — как из жаркой бани...
     В-общем, весь народ в нирване...
     Тут к концу подходит акт —
     Царь не выдержал контакт.
     Брызжет сперму вправо, влево —
     До народа нету дела.
     Туш, салют, б#ядям цветы —
     Всё от мэрии Москвы —
     Площадь Красная ликует,
     Восхищаясь царским х#ем.
     После этого антракт —
     Царь идёт писать контракт:
     Водку, пиво — всё потомкам,
     Нефть и газ дарю подонкам.
     Щас пропустим по одной
     И решим, как быть с Чечнёй.
     Вот подумалась мне дума —
     Может взять Аслашку в кумы?
     Ладно, хер с ней, со страной,
     Мы живём своей «Cемьёй».
     И инцест нам не помеха,
     А прикол заради смеха.
     Но, пока что, хватит, ш-ша...
     Где шпиёны тут из США?
     Доложить немедля Бушу,
     Что дружбан мой — Саня в пуще...
     Акт второй — почти без слов,
     По мотивам наших снов:
     Царь, вокруг все те же лица,
     Плюс — е#учая девица...
     Здесь уже все шутки прочь —
     Должен царь ей щас помочь —
     Много лет она страдала,
     Но оргазм не испытала.
     Все х#ишки ей малы,
     Достают на треть манды,
     Лишь слегка щекочут губы,
     Не лаская её трубы.
     Так что, царь наш, государь,
     Мордой в грязь уж не ударь —
     Предстоит тебе работа
     На глазах всего народа.
     Снова музыка и свист,
     А на сцене дикий визг —
     Увидав такое чудо,
     Девка корчится от блуда:
     "Наконец в свою манду
     Настоящую елду
     Загоню под самый корень,
     Как горячий красный шкворень"
     Царь лицом порозовел
     Но противиться не смел,
     (И вполне тут осмелел)
     И своей елдой могучей
     Девку нашу ловко дрючит.
     То уже не передать
     И в словах не описать...
     Кульминация момента —
     Заявляется взвод мeнтов,
     Те палят из «пушек» вверх,
     Рикошетя точно в хер —
     Пули весело летают,
     Комаров всех разгоняют.
     Но девице и царю
     В тот момент всё по х#ю —
     Комары, менты и б#яди
     Не мешают их усладе.
     Девка — ноги в потолок,
     Но Гнидон уже промок,
     Заливает её спермой
     И оргазм вкушает первым.
     Девка ж требует на бис —
     Ну ещё разок пройдись,
     Ведь Москва на нас вся смотрит,
     И Европа не одобрит,
     Если царская елда
     Не воспрянет ото сна
     И позволит русской бабе
     Вновь оргазм ловить в найт-клабе
     (Вновь оргазм ловить в night-club'е).
     От таких высоких слов
     Царский х#й опять готов —
     Ведь не зря же патриот он
     И на всё имеет квоту.
     Снова крики: Браво! Бис!...
     И Гнидон, как Арамис,
     Девку в задницу сношает
     И оргазм её доставляет!!!
     Только семя он изверг —
     Зажигается фейерверк,
     И до самого рассвета
     Весь народ плюёт на это...
     Вот такой бы праздник нам,
     А не «лав-парад» на срам...
     Показали бы мы миру,
     Что Россия дело мира
     Продолжает и блюдёт,
     Несмотря на царский гнёт...
     Так что, милые подруги,
     Мы сожмём покрепче руки
     И удержим все х#и
     От Чукотки до Кеми!!!
     Не страшны нам ПРО-ракеты,
     Пусть их пользуют газеты...
      Царь прослушал разговор —
     Вроде вовсе бы не вздор —
     Надо крепко мне помыслить,
     У б#ядей немало мыслей!
     Инсбрук — Линденберг
     11 — 25 июля 2001