Ах уж эта тетя Нина (5-7)
Глава пятая
Да, как ни удивительно, но я почувствовала удовлетворение от происходящего, была рада, угодить Вити, подчиниться его желаниям. Показалось, что распоряжение мной, моим телом, в присутствии друзей доставляет ему огромное наслаждение, возвышает авторитет в их глазах. Ну и сама конечно получила необычайное удовольствие, разрядку сексуального напряжения, которое с самого утра не давало мне покоя, заполняло всю мою сущность и не могло найти выход. Да ещё какую.
Это было необычное ощущение, такого наслаждения, я никогда не испытывала. Наслаждение стыда и позора, унижения и беспомощности доступной для всех женщины.
Впервые я почувствовала себя обыкновенной шлюхой, похотливой текущей самкой, жаждущей наслаждения и страсти. Мне было от этого и ужасно стыдно и сладострастно приятно… Приятно, что молодые самцы стоят в очереди и изнывают от нетерпения и страсти, что я так желанна для них и своего любимого.
Тяжело дыша, я подняла свою головку и увидела в отверстии коробки торчащий член одного из Витиных друзей, кого именно я не могла понять, так как он подошел очень близко, закрыв тем самым мне обзор… Но скажу честно, мне было абсолютно все равно, просто безразлично, чей член я сейчас буду сосать, кому доставлять удовольствие, кто через несколько минут от моих ласок конвульсивно задергается и выбросит струю спермы. Я думала только о Вите, только его представляла. Это его член вызывающе торчал, весь дрожа от напряжения, как высоковольтный столб…
Член был довольно крупный, большим, чем у Вити и моего мужа, с большой головкой, истекающей в предчувствии ласк. Казалось, что он сейчас лопнет. Крупная капелька выделений висела на его кончике, которую я аккуратненько слизнула язычком, нежненько проведя его кончиком по уздечки члена, отчего молодой жеребец неожиданно задергался, испустил протяжный рык, и сразу же струя спермы фонтаном ударила мне в лицо. Потом еще и еще… Обливая меня липкой, приятно пахнущей жидкостью… Я даже опешила от неожиданности.
— «Соси сука, соси… В рот возьми, в рот…» — истошно завопил малолетний развратник, поняв, как неожиданно быстро кончил, так и не почувствовав женских нежненьких и ласковых губок.
От неожиданного крика, я быстренько погрузила его член в ротик, обхватив двумя пальчиками за ствол, и сильно прижала головку язычком к небу, сделав пору поступательных движений головой.
— «Ой, отпусти, мне больно…» — заорал он и его отросток выскочил из меня, оставив на губках стекающею по подбородку капельку спермы.
Отскочив от коробки, он с неподдельной радостью, с дрожью в голосе, изрек:
— «Вот это класс, я никогда ни разу так не кончал. Яйца чуть не вывернулись наизнанку. Она так и спинной мозг высосать может. Баба просто класс.. Где ты ее Витька только и нашёл…»
Со вторым плейбоем произошла такая же картина, только спермы он излил на много больше, чем предыдущие два моих любовника, измазав меня ей с ног до головы.
Ну вот, вроде бы и все. Сейчас они уйдут, и я домой, только домой и хватит мне всяких приключений. Скоро приедут мои, надо будет к этому времени все забыть, все что случилось со мной, стать опять порядочной, респектабельной женщиной, примерной женой и матерью. Все, все конец. Больше ничего в этом направлении, даже любые похотливые мысли буду гнать от себя. Никаких любовных историй, все хватит, натрахалась. Сижу, как дурочка в этой коробке. Как последняя шлюха. Ублажаю малолеток… Кто бы узнал из подружек, со смеху бы умерли, а муж наверное убил. За какие-то три дня я так унизила себя, превратилась доступную для всех женщину… Теперь любой и каждый может залазить в любую мою дырочку чем угодно и когда угодно не спрашивая на то у меня разрешения…
Все хватит, больше ничего подобного. И всё это надо забыть как кошмарный сон.
Мое сердце радостно билось, я чувствовала, что все кончилось… Я выкрутилась из ужасного положения. И вдруг, через дырку в картоне я увидела, что эти негодники вытирают свои члены моим платьицем… В чем же я пойду, чем прикрою свою наготу… В следствии этой процедуры оно приобрело просто ужасный вид.
— «Витя, ну давай еще по разику пусть она у нас отсосет!» — не унимались пацаны.
Мое сердце сжалось от недоброго предчувствия. Неужели кошмар не закончился и мне опять сейчас придется ублажать этих идиотов.
— «Нет, все, как договаривались! А то она потом Вам больше не даст никогда. Будите всяких неопытным мокрощелок трахать, которые сосать то толком не умеют, не говоря уже о других вещах»
Пацаны хотели еще, но договор есть договор, да еще может что-нибудь и в будущем что-то обломиться. Нет не обломиться, и даже не мечтайте, я больше не буду такой дуррой, не видать вам более моих прелестей, не чувствовать моих бархатных губок, моего ласкового язычка…
Они неохотно оделись, один из них, небрежно сунул в карман мои розовенькие, любимые трусики и пошли в сопровождении Вити на выход из повала. Я была на седьмом небе, все закончились мои страдания… Но теперь передо мной все ясней становилась вина и стыд перед Витей… Я ему клялась в любви, говорила, что он и только он единственный будет дотрагиваться до меня, а тут я как доступная шалава сосала все члены подряд. Как он отнесется ко всем происшедшему. Огромное чувство вины и стыда охватило мной. Нет мне никакого оправдания, как я могла докатиться до такого… По моим щечкам тихонечко потекли слезки… Бедная я и несчастная, как все хорошо и здорово начиналась, а что получилось… Как теперь Витя будет относиться ко мне, как доступной для всех женщине… Да, после всего случившегося он имеет полное право на такое отношение ко мне… Я была морально раздавлена своими же мыслями… С этими страшными мыслями я стала ждать возвращения Вити и его приговора, как ждала рабыня сидя на цепи своего хозяина…
Шаги затихли, и я сделала попытку освободиться из своего убежища, но из этого у меня ничего из этого не получилось, так как низкий потолок и недостаток пространства в подвале не позволил мне это сделать. Без посторонней помощи я не могла обрести долгожданную свободу. Если Витя не вернется, то мне, наверное, до конца жизни придется жить в этой коробке…
Но вот наконец-то в дверном проёме появился мой любимый, мое сердце сжалось от предчувствия выяснения отношения с ним. Как он себя поведёт, как после всего он отнесется ко мне…
Витя наклонил чуть в сторону коробку, потянул на себя, и я оказалась на свободе. Вид у меня был ужасающий. Вся в сперме, мокрая от пота, в грязном лифчике, с содранными о пол и черными от грязи коленками… Бомжи у мусорников и те, наверное, выглядят приличней, они хоть одеты.
Я стояла, опустив глазки в пол, скрестив руки чуть ниже животика, тем самым прикрывая влагалище и стараясь соблюсти некоторую целомудренность и чистоту. Мне было стыдно и страшно поднять глазки и встретиться взглядом со своим любимым.
— «Ну и видок у тебя тетя Нина», — сквозь пелену страха и унижения услышала я.
Каждой клеточкой кожи я чувствовала на себе его взгляд.. Он с явным любопытством и не понятным мне чувством рассматривал меня с ног до головы. Я чуть приподняла свой взгляд и увидела, что его штаны в районе ширинки что-то подозрительно торчат. Он сделал шаг ко мне. У меня радостно забилось сердечко…
Сейчас он обнимет меня, приласкает, скажет хорошие ласковые слова, скажет, что любит меня несмотря ни на что.. Все, что сегодня со мной произошло, это сон, обыкновенный сон…
И вот его руки легли мне на плечи. Сердце замерло в радостном предчувствии. Еще секунда и я окажусь в его объятиях. Но, он неожиданно сильно надавил мне на плечи, тем самым заставляя встать на коленки. Я безропотно подчинилось, не издав ни звука. Он расстегнул ширинку, достал напряженный член, с лоснящейся головкой и приставил его к моим губкам. Они безропотно раскрылись, пропуская это чудо природы внутрь. Да, такого я не ожидала. А вообще какое после всего происшедшего я должна испытывать отношение к себе. Спасибо, что еще мной не брезгует, блядью не обзывает…
И я с покорной безропотностью принялась удовлетворять его. Мои пальчики коснулись ствола, пробежали по его бугристой поверхности. Но в ответ на мои действия я услышала:
— «Руки за спину, куда их суешь…»
Мои ручки послушно оказались скрещенными за спинкой, тем самым, предоставив ему полную свободу действий.
Он, обхватив меня за голову и с силой начал вгонять свой член в меня, стараясь как можно глубже проникнуть. От неожиданности у меня начали появляться рвотные позывы, на глазках выступили слезы. Я попыталась отстраниться от него, оказать его действиям некоторое сопротивление, но его окрик прекратил эти жалкие попытки. С неистовостью он вгонял свой член все глубже и глубже, а я покорно терпела. Ну, вот, наконец, тугая струя спермы ударила мне в горло. Я даже не глотала ее, она сама без всяких усилий с моей стороны проскочила в желудок.
Движение его таза прекратились, член обмяк, и он с неохотой выскользнул из моих губок.
— «Да, классная ты телка тетя Нина, просто супер. Трахаешь тебя и еще хочется, так бы и не слазил с тебя днями»
Я, как преданная собачка подняла свое личико и наконец-то решилась посмотреть в лицо хозяина. Он посмотрел в мои глазки, полные любви и преданности, провел рукой по щеке и сказал:
— «А как ты в таком виде пойдешь домой? Вся грязная, платье грязное. Вдруг кто-нибудь из соседей увидит, что тогда. Придется тебе здесь сидеть, пока мать не уйдет на работу, а я тебе не принесу водички умыться и что-нибудь одеть»
Только сейчас я услышала, что он стал называть меня на «ты», как равную или ниже себя. Это меня несколько покоробило, но что случилось, то случилось. Я уже ничего не могла сделать. Приходилось только покорно со всем смириться. И я подобострастно в ответ ему кивала головой, не имея сил и смелости заговорить.
— «Ну, ладно, я пошел. Как только матушка уйдет, то я сразу приду. Что тебе при-нести одеться?»
Я порылась в сумочке, достала ключик от своей комнаты, протянула ему и сказала:
— «Возьми в шкафу любое легкое платьице, а на верхней полочке трусики и бюстгальтер»
— «Ну, платье понятно, а трусики зачем, тебе и без них хорошо. Так даже лучше», — усмехнулся он.
— «Да, я тебя закрою, а то соседи тоже ходят в подвал, увидят тебя. Ну, я думаю, что ты не против, да и свет выключу, чтобы меньше внимание привлекать»
И вот я осталась в полной темноте в грязном подвале, со своими горькими мыслями. Абсолютно голая и совершенно беззащитная женщина, ожидая неизвестно чего…
Конец пятой главы
Глава шестая
Минуты, а может и часы до прихода Вити тянулись, как годы. В подвале было холодно, а я голенькая, прикрывши себя, только тоненьким платьицем, замерзла ужасно. Зуб не попадал на зуб. Меня всю трясло то ли от холода, толи от пережитых приключений. Но самое странное было в том, что я еще сильнее привязалась к моему любимому. Это чувство разгорелось в моем сердце до такой степени, что я практически не могла существовать без него. С нетерпением ждала его возвращения. Все мои мысли были только о нем. Даже та, хамская похвала, которой он наградил меня, кончив мне в ротик, была для моей истерзанной души целебным бальзамом. От любви у меня кружилась голова, и я для него была готова на все, лишь бы доставить ему удовольствие, лишь бы он любил, желал меня. Мое тело изнывало от отсутствия его ласк, оно требовало любви…
И вот наконец-то послышались шаги, скрип дверного замка и резкий, ослепительный свет заставил меня зажмуриться. Но вот через чуть приоткрытые веки я увидела в дверном проёме моего милого. Наконец-то он пришел, как я за ним соскучилась…
Воды было не очень много, и я кое-как умылась, стерла с лица, шеи, груди, рук засохшую сперму, привела себя, более менее, в порядок, накинула халатик на голенькое тело (трусики и бюстгальтер он мне так и не принес) и стремительно побежала домой. Заскочив в квартиру, сразу же бросилась в ванную комнату, включила воду, разделась и погрузила свое многострадальное тело в живительную влагу. Ой, какое я испытала блаженство, лежа в ней, расслабившись и наслаждаясь тихим журчанием струи из крана.
Насладившись в полной мере, я побрила в промежности густую щетинку отрастающих волосков, ножки, подмышки, не оставив там не единого волосика. Затем перед зеркалом осмотрела себя с ног до головы. Лобок был до синевы выбрит, большие половые губы вызывающе выпирали. Моё влагалище голеньким выглядело намного привлекательней и интригующе, чем в прошлом эта непонятная черная, жесткая мочалка между ног. Увлажняющим молочком для тела я обработала свои ножки, бедра, ягодицы, особенно уделив внимание кожице в складках паха. Проводя ручкой между ножек, дотрагиваясь до половых губок по телу начала разливаться приятная истома. Мой пальчик самопроизвольно попал в расщеленку между губок, коснулся клиторочка, прижал его, начал теребить, как язычек колокольчика. Инстинктивно два пальчика другой ручки коснулись тельца между попкой и влагалищем. И сразу же тысячи мурашек побежали по внутренним сторонам бедрушек, сосочки съежились, стали торчком... Я чуть присела, согнув коленки и пальчики сразу же проскочили внутрь влагалища… Приятная, тепла жидкость встретила их там, потекла по ним наполняя ароматом зрелой женщины всю ванную комнату… Их поступательные движения внутри стали издавать чавкающие, хлюпающие звуки… Все, хватит, а то так и на любимого ничего не останется,… Уйдет моя страсть и пыл как водичка в песок.
С большой неохотой я прекратила это занятие. Мне пришлось опять залезть в ванную, расставить ножки и подмыться, так как все влагалище и внутренние стороны бедер были мокрые от моих выделений.. Приведя себя в полный порядок, накинув на голое тельце тонкий ситцевый халатик и бросив в зеркало несколько оценивающих взглядов, я вышла в коридор. В квартире стояла тишина. На цыпочках подойдя к двери соседей, я прислушалась, что там твориться. Не было слышно ни единого звука, я тихонечко постучала, но ответа не последовало. Да, Витя, куда-то, наверное, ушел. Время еще было не позднее, и он отправился гулять, решила я.. С чувством глубокого разочарования я пошла в свою комнату.
Достав из шкафчика бутылочку водочки, и выпив рюмочку, другую легла на диванчик и закрыла глазки. Мной почему-то охватила грусть. Мне себя было очень жалко. Слезки потекли по щечкам… Лежа с такими грустными мыслями и думая о своей несчастной доли я и не заметила, как ко мне подкрался сон…
Снился мне какой-то страшный эротический сон. За мной кто-то гонялся, ловили меня, привязывали обнаженной к столбу на виду у огромного скопления народа. Потом продавали, как рабыню, предварительно осматривая меня во всех подробностях. Я пыталась сопротивляться, кричала, что я свободная женщина, но меня никто не слушал… Слезы бессилия и обиды текли по моим щечкам, я не могла даже представить, что так со мной могут обращаться. Мне раскрывали рот, влагалище. Заглядывали туда, давали свои оценки.Было ощущение полной моей обнаженности и незащищенности…
Сколько я проспала, не знаю. Меня разбудил робкий стук в дверь и голос Виктора:
— «Тетя Нина, Вы, что уже спите? Тетя Нина, Вы меня слышите?»
Сразу же эти сексуальные извращенцы куда-то пропали, остались в царстве Морфея, но ощущение унижения, незащищенности и обиды осталось, заполнило всю мою душу…
— «Да, да, Витя, слышу, сейчас открою дверь»
С радостным чувством, что этот кошмарный сон закончился и пришел мой любимый, я вскочила с дивана и, повернув в двери ключ, распахнула ее… На пороге стоял Витя и хитро улыбался.
— «А я Вам что-то принес, как обещал», — интригующе сказал он.
— «Что Витенька?»
— «Фотки, которые Борька обещал отдать. Правда не все, всего только три, две еще остались у него. На мой взгляд он оставил себе самые классные…»
И я прекрасно вспомнила, обещание, что его друг отдаст фотографии, которые он недавно забрал с моим обнаженным тело. Глядя мне прямо в глаза, Витя протянул черный пакет из непрозрачной, светонепроницаемой бумаги. Я его открыла, вытащила из него фотки, и мое сердце сжало, упало в пятки… Я, даже не могла себе представить, что так могу похабно и пошло выглядеть. Только идиот мог не узнать на этих фотографиях меня. На них мое тело и интимные места были видны во всех подробностях, да еще в каких… Но самое страшное было то, что только черная узенькая полосочка прикрывала мои глазки… Она не только не скрывала меня, но и наоборот подчеркивала принадлежность этого тела ко мне, так как у меня были примерно такие же солнцезащитные очки. А как я изображена на фотках, которые остались у него? Мое сердце наполнилось ужасом и страхом… Там наверное ни у кого не вызовет сомнений, что на них изображена я… Ну когда же все это закончиться и смогу вздохнуть спокойно…У меня внутри всё задрожало, комок слез подкатился к горлу.
— «Витя, он же обещал!»
— «Тетя Нина, он отдаст, но только лично Вам. Он сказал, что пока не трахну ее, то фотки эти не отдам. Будет у него память о том, какая классная баба у него сосала»
— «Как это трахнуть, ты в своем уме…Витя, опомнись…», — сказала я таким дрожащим голоском, что только дурак мог не понять, что я психологически сломлена и готова на все, что бы забрать эти фотки назад и вырваться из этого омута безумия.
— «Я ему тоже так сказал, но он ни в какую, говорит, хочу ее отодрать и все тут… А если она не даст, то хоть эти фотки будут для меня компенсацией. Буду смотреть на них и дрочить… Размножу их, буду пацанам показывать, какая телка у меня сосала, да и приплету еще чего-нибудь. Городок маленький, может кто-нибудь ее и знает или встречу сам, а там тогда и шантажировать ее можно этими фотками, может, что и обломиться...»
Мое сердце сжалось от ужаса.... Я представила на секундочку, как этот маленький негодяй ходит по городу и показывает мои фотки... Мне стало трудно дышать и сердечко остановилось... Голоском, как у побитой собачки, я произнесла:
— «Витенька, ты же взрослый мальчик, прекрасно понимаешь, что это невозможно. Он, вообще, не должен знать, кто я. Тем более, он знает моих детей, живет рядом, да и вообще, я же не блядь какая-нибудь. Я порядочная женщина, ну случилось так, с кем не может случиться. Витенька, я не могу пойти на это… Нет и еще раз нет… Родной мой, ну придумай что-нибудь, забери их у него… Я же люблю тебя, мой милый.... Если бы ты мне был безразличен, и я не потеряла от тебя голову, то никогда бы не изменила мужу с тобой... Я же хотела принести как можно больше радости тебе, и только тебе...»
Слезы ручьями полились из моих глаз, ножки подкосились, и я рухнула на диван, уткнувшись лицом в подушки. Все моё тело, содрогалось от горьких рыданий. Витя, присел рядышком и начал успокаивать, потихонечку лаская и тихо приговаривая:
— «Тетя Нина, ну успокойся. Не надо так плакать, всё будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем…»
Его руки нежно ласкали волосы, спинку. Я чувствовала прикосновение его ручек, через тонкую ткань халатика. Кончики пальчиков совершали танец на моем теле, отдаваясь приятной истомой в глубине душ. Как мне было приятны они. Как он переживает все это вместе со мной, как ему жалко меня… Он готов ради меня на все… Он что-то придумает и все будет хорошо...
Но вот его ласки постепенно становились все смелее и смелее, они становились нескромными... Вот его ручка, пройдясь по моим икоркам ножек, бедрам, стала почему-то бесстыдно задирать подол халатика, ласкает попку, пытается проникнуть в расщелину.
Как он может думать об этом в такую трудную для меня минуту... Он же меня любит, он должен все свои мысли направить на то, чтобы помочь мне, спасти мою честь, достоинство, а он... У него только одни мысли в голове, только похотливая страсть. Всё я больше не буду слабой женщиной, надо брать ситуацию в свои руки. И вот волна благородного гнева к моему возлюбленному подкатилась к горлу...
Я крепко сжимаю ягодицы и не терпящим возражения голосом произношу:
— «Витя, не надо, я не хочу, отстань от меня… Мне больно... Что ты делаешь? Прекрати сейчас же! Я на тебя обижусь!»
Всё я не какая-нибудь проститутка, доступная женщина... Больше ему не видать моего тела, моих ласк, если он так по-хамски ведет со мной... Волна благородного гнева переполняет меня.
Но он как будто не слышит, его пальчики, преодолевая мое сопротивление, проникают между половинок, бесстыдно лезут дальше все глубже и глубже.
— «Ну, прошу тебя не надо, я не хочу. Я тебе говорю, что мне больно... Прекрати сейчас же! Как тебе не стыдно!»
Мне неприятны его грязные пальцы, лезущие мне между ног, пытающиеся проникнуть внутрь моего естества... Я хочу рукой отстранить их, но из этого ничего не выходит. Она попадает капкан, остается заломанной за спиной. В гневе пытаюсь второй ручкой совершить такой же необдуманный поступок, но и её ожидает та, же участь. И вот я лежу на животике с оголенным задом, с руками за спиной и подвергаюсь грубому обследованию моей попки и влагалища.
— «Витя, ну прекрати, а то я на тебя обижусь…Мне больно рукам, отпусти их сейчас же!»
Но в ответ запястья моих ручек продвинуты ещё выше, причинив тем самым мне ещё большее страдание и уменьшив, мою возможность к сопротивлению грубому насилию.
— «Витенька, ну прошу тебя, мне очень больно, давай спокойно я тебе так дам… Отпусти меня…»
В ответ я слышу только страстное сопение... Не смотря на все просьбы и моления, насильник спускает с себя штаны, коленками раздвигает ножки, принося мне боль и страдания, оставляя синяки на них.. Попытки сжать их, закрыть ему доступ к моим прелестям не приводит к успеху. Да, меня насилуют первый раз в жизни и это не очень приятно, тем более в такой психологически тяжелой для меня обстановке. Я пытаюсь вырваться из его цепкой хватки, но безуспешно… Мне очень неприятно, больно, стыдно и обидно... Чувство физической боли и обиды переполняют меня. Но его член стоит, как высоковольтный столб... Такой же гудящий и несгибаемый. Для него сейчас не существует ничего, только текущая самка, лежащая под ним, и он добьется своего, во что бы то ни стало.
Вот уже его мокрая и скользкая головка начинает ласкать анальное отверстие, пытается проникнуть между ножек к влагалищу. Она пару раз беспокойно надавила на сфинктер, пытаясь прорваться внутрь попки и причинив тем самым мне резкую боль в прямой кишке. Я пытаюсь сжать промежность, не допустить его туда, но выделяется предательская смазка, облегчая проникновение его внутрь… Вот он уже совершает поступательные движения между ножек, лаская губки влагалища, все мои усилия не приводят к успеху…
И вот головка, постояв чуть в преддверии чрева, обласканная половыми губками, проникает беспрепятственно в неё... Всё, нужды больше держать мои ручки нет… Крепость взята, она пала под напором молодости и страсти, сдалась на милость победителю… От обиды и досады на моих глазках появились слезки, как он может так со мной обращаться, как с последней шлюхой. Да, мне не очень приятно, что без моей воли и разрешения меня взяли силой, как доступную для всех женщину, но это же мой любимый... Поэтому надо расслабиться и получить удовольствие, сама позволила ему так со мной обращаться...
Так что мне остается только и делать вид, что я недовольна происходящим. Хотя с каждым качком моя попка все больше и больше оттопыривается, поднимается вверх, все больше и больше влагалище идет ему навстречу, тянется за членом, стараясь, как можно глубже принять его, крепче и плотнее обхватить мускулистыми стеночками… И вот я уже стою раком, интенсивно подмахиваю, тру пальчиками клитор, учащенно дышу, упершись головой в подушку…
— «Ой, Витенька еще, еще… Глубже, зайчик, глубже… Ой, как хорошо… Молодец, еще немножко…Не кончай, потерпи немножко! А,а…»
Мои ножки начинают дрожать, его пальчики дотягиваются до моего сосочка, начинают мять, сжимать, оттягивать его, вызывая тем самым тупую, приятную, ноющую, отдающуюся во всех уголочках тела боль. И вдруг волна оргазма сотрясает моё тельце, заставляя совершенно без сил упасть животиком на диванчик. А он еще делает пару раз движение бедрами, и горячая, тугая струя спермы обжигает мое чрево, вызывая конвульсивные сокращения матки. По моему телу, как от удара электрического тока пробегает дрожь…
Сколько я пролежала в состоянии неги не знаю… Из него меня вывел голос любимого:
— «Ну, ты классная тетя Нина. Как хорошо, что мы с тобой сошлись. У тебя все дырочки созданы для любви…»
Его похвала доносилось, как, будто из далека, через затуманенное моё сознание. Не было сил повернуть ни ногой, ни рукой, ни тем более, что-то разумное ему ответить.
— «Тетя Нина, ну что будем делать? Смотри, решай сама, но он их просто так не отдаст. А у меня есть классный план…»
Эти его слова опять вернули меня к реальности, не дав до конца насладиться своим состоянием.
Конец шестой главы
Глава седьмая
У меня внутри все сжалось от его слов, что же он придумал на этот раз. Я повернулась на бочёк, одёрнула халатик, прикрыв тем самым свое обнаженное тело от его любопытных взоров, подложила ручку под головку и пристально посмотрела на него. Возникла немая пауза.
— «Тетя Нина, вы на меня смотрите, как на врага народа!» — после некоторого замешательства изрек он.
— «Я же хочу сделать, как лучше. А вдруг эти фотки кому-нибудь попадут в руки и вас узнают! Мне это тоже будет весьма неприятно, ведь во многом виноват я. Это же я вас фотографировал, хотя и по вашей просьбе. Надо было мне вас не слушать», — продолжал он, видя, что я молчу и с готовностью его слушаю.
— «Завтра мама уже не пойдет в третью смену, будет выходная и поэтому надо всё сделать сегодня, сегодня забрать у него фотки»
— «Витя, я с тобой полностью согласна, чем быстрее ты у него их заберёшь, тем будет лучше. Вот пойди и забери их у него сегодня», — подвела я итог его монологу.
— «Ну, он их не отдаст. Он сказал, что только вам и то когда вы ему отдадитесь»
— «Витя, это бред. Этого никогда не будет. Ладно, давай заплатим ему денег. Сколько он хочет?»
— «Тетя Нина, он хочет только вас. Ни за какие деньги он не откажется от своей затеи»
— «Давайте я вам расскажу, что я придумал, а там вам самой решать, что делать!»
Я пытливым взглядом посмотрела на него, прямо ему в глаза, стараясь понять, какие чувства владеют им сейчас. Желание помочь или унизить, подавить мою волю, растоптать мою честь и достоинство порядочной женщины, сделать в своих руках послушной сексуальной игрушкой. Да, я была сейчас практически в их руках, они могли со мной сделать всё, что угодно. Только одна мысль о том, что эти фотки могут оказаться в чьих-то руках, и я буду опознана, меня приводило не то, что в ужас, а в такое состояние, которое абсолютно лишало меня воли. Я становилась, как зомби, не могла ни думать, ни принимать хоть какие-то разумные решения. Только следовать командам и распоряжениям. Критически окружающий мир я уже не воспринимала.
— «Ну и что ты придумал», — после некоторой паузы выдавила я из себя.
— «Тетя Нина, все будет отлично, только не переживайте. Он даже и не узнает, что сношал вас»
У меня все внутри напряглось, и тихим голоском спросила:
— «Как это меня он будет сношать, да еще и не узнает?»
— «А вы «Декамерон» Джованни Боккаччо читали? Там таких случаев описано множество. Вот и мы последуем их примеру»
Я ему ничего не ответила, только пытливо смотрела прямо в его зелёненькие глазки, пытаясь понять, что он хочет сделать со мной. Мне было дико обсуждать с этим мальчишкой, кто, когда и как меня будет удовлетворять, да и будет ли вообще это удовлетворением, а не пыткой. Мой разум не мог всего этого понять, страх разоблачения моей измены и моего поведения сковывал его, не давал возможности реально оценить ситуацию, придумать, что-то дельное, стоящее, выкрутиться из этого страшного положения. Мне нужно было как-то расслабиться, попытаться взять себя в руки. И я встала с дивана, не обращая внимания, даже на огромное мокрое пятно от спермы и моих выделений на нём и моём халатике, подошла к шкафчику, достала из него начатую бутылку водки. Сев на диван, я без всякой закуски, молча, одну за другой выпила под ряд несколько рюмок в полной тишине под удивительным взглядом Виктора. Приятная, живительная влага разлилась по всему телу. Головка чуть затуманилась, принеся мне некоторое успокоение, проблемы начали казаться менее значительными и разрешимыми..
— «Ну, давай, Суворов, излагай свой план!»
И он, дрожащим голосом, то ли от волнения, то ли от страсти или от того, что я, взрослая, замужняя женщина, мать двоих, уже взрослых детей, по его мнению, полностью в его руках, заговорил:
— «Тетя Нина, вы пойдете ко мне в комнату, ляжете на кровать, а я задёрну шторы, выключу свет, и он никогда в жизни не узнает, что это были вы. Я ему скажу, что это ваше условие не включать свет и делать все в полной темноте. А вы ещё и простынкой накроетесь, так, что вас никто и никогда не узнает. Ну, конечно и я буду рядом, чтобы ничего не случилось непредвиденного. Я даже, если хотите, буду вас целовать постоянно. Выше пупочка мы его пускать не будем»
Я тупо смотрела в пол, не зная, что ему ответить, периодически опрокидывая рюмочку за рюмочкой. И вот бутылочка пуста, я, пошатываясь, встаю с дивана и достаю вторую, не обращая уже внимание на то, что подол халатика сзади задрался и прилип к попке, обнажая тем самым самое сокровенное у женщины место, а одна грудь, бесстыдно вывалилась из-за расстегнутой верхней пуговички халатика.
— «Тетя Нина, может, хватить, вам пить. Пойдемте, я вас умою»
Молча, я наливаю и пью, наливаю и пью. Мне уже не хочется пить эту гадость, но только она уводит меня от возникшей проблемы. У меня нет выхода. Сегодня второй раз за день у меня возникает такая проблема, что на голове от ужаса становятся волосы дыбом, подкашиваются ножки, кровь отливает от сердца и хочется убежать куда-нибудь, спрятаться. Но от себя не убежишь и от таких проблем тоже. Какая я дура, что натворила, как могла так низко опустить себя. Опустить себя до того уровня, что мне, взрослой, опытной женщине, какой-то молокосос, который годиться мне в сыновья, указывает против моей воли с кем и как я должна спать, кому я должна отдаться. Это ужас, просто ужас…
— «Ну, что, вы согласны?»
Я молчу, что мне ответить. Что мне сказать. Вот и докатилась ты Нина до группового секса без твоей воли. Драть тебя сегодня будут два молодых жеребца, как последнюю сучку, удовлетворят свою похоть, а ты ещё будешь им и подмахивать. Моё сердечко готово было разорваться на части. Я, как окаменелая, тупо уставилась в пол, не произнося не единого слова. Сколько длилась такая пауза, я не знаю. Мне стало казаться, что всё это происходит где-то далеко-далеко и совершенно не касается меня. А я, какой-то сторонний наблюдатель.
Видя моё состояние, Витя, молча, забирает из моих рук бутылку, рюмку, ставит их на пол. Я не оказываю ему никакого возражения, а тем более сопротивления. Полностью подчиняюсь, как зомби, его воли. Берет меня под руку, поднимает с дивана и ведет в ванную комнату, приводить в порядок. Я покорно, как корова на бойню следую рядом с ним. Не вызывая ни малейшего не удовлетворения его действиям. И вот он начинает расстегивать пуговички халатика, обнажая мою грудь. Инстинктивно, подсознательно, почти автоматически я пытаюсь запахнуть его, прикрыть свою наготу.
— «Витенька, что ты делаешь? Не надо, прошу тебя», — только и удается выдавить мне из себя.
— «Тетя Нина, хватит целочку ломать, время у нас уже почти не осталось. Мы вроде бы с тобой обо всём договорились, не бойся, всё будет нормально.. Сейчас уже начало десятого, ты что хочешь, чтобы Борьку не отпустили из дома. А он завтра, фотки с твоими прелестями расклеит по всему городу с надписью: «Все кто знает эту блядь, позвоните по такому-то номеру». Тогда у тебя вместе со мной будут ой какие неприятности, сегодняшние покажутся детскими игрушками. Спросят, с кем это ты была, кому ты с так извращенно показывала гениталии, кто тебя фоткал? Любой дурак догадается, что я тут замешан. А он ещё и несовершеннолетний. А ну, давайте объяснение в милиции, давайте заведем уголовное дело. Так это и есть примерная жена и мать двоих сыновей. Ну и ну, что она тогда может делать с ними, если с племянником так поступила. Я тебе не завидую, будет настоящий ужас. Ну, а я, мне каково будет? Моя матушка меня прибьёт, узнай это всё! Ты этого хочешь? Если тебе на себя наплевать, подумай, хоть обо мне. Ты же уже большая, всё сама прекрасно понимаешь! Ну, засунет тебе Борька пару раз, ну и что от этого изменить. Сосала же у него, ничего страшного не произошло, не умерла. Да и там не сотрётся, да ещё и удовольствие получишь»
Я стояла, не видя ничего перед собой. О, какой ужас, в какое положение я попала. Что мне делать? Только одно то, что муж, дети, родственники, соседи узнают об этом, меня приводило даже уже не в ужас, во что-то более страшное. Мне казалось, что я сейчас упаду. Собравшись с силами, не узнавая своего голоса, я выдавила из себя:
— «Витенька, я так не могу. Я порядочная женщина, я люблю только тебя, только тебе принадлежу. Я не хочу, что бы меня трогал кто-то другой кроме тебя. Сжалься надо мной, придумай что-нибудь. У меня был только муж и ты. Мужа я никогда не любила, а тебя люблю. Как я смогу потом смотреть тебе в глаза»
— «Ладно, хватит, опусти руки, а то сейчас халат разорву или так в ванную залезешь. Схватилась за него, как за спасательный круг. Что ты боишься, моё отношение к тебе не измениться, как относился к тебе, так и буду относиться. Мужчину любят за будущее, а женщину за прошлое. Чем у тебя больше будет любовников, тем ты будешь, более сексуальной и желанной»
Но мои ручки не отпускают створки халатика, не позволяют ему его снять. Если он меня сейчас разденет, то я последняя блядь, половая подстилка, которой могут пользоваться все без ее разрешения и спроса. Слезки начинают течь из глаз от осознания своего бессилия. Как я могла так низко пасть за несколько дней.
Он с силой дергает халатик, слышится треск ткани. Не знаю почему, или от того, что жалко халата или смеряюсь с тем, что со мной происходит, я безвольно опускаю руки, предоставляя ему полную свободу действий.
— «Ну, вот так бы и сразу», — с какой-то радостью или даже гордость произносит он, наслаждаясь моей покорностью, подавлением моей воли.
Халатик падает к моим ногам. Теперь он прекрасно понимает, что я смирилась со своим положением, полностью в его воли и согласна делать всё то, что он мне скажет. Перед ним стоит голенькая, беззащитная женщина, с которой можно делать всё и как угодно, пользуясь её безвыходным положением. Стоит обыкновенная сексуальная игрушечка. Мои ручки не поднимаются и не пытаются прикрыть интимные места. Отсутствие волосиков на лобке подчеркивает ещё больше мою обнаженность, открытость для всех. Я чувствую себя вещью, беззащитной и униженной. Да и не верь после этого во сны.
— «Давай в ванну залазь, быстрей, а то времени почти не осталось», — произносит он, подталкивая меня.
С его помощью я поднимаю ножку и залезаю в ванную, где он и начинает приводить меня в порядок после насилия надо мной. А я покорно стою, опустив голову, как корова в стойле, и только безропотно выполняю его команды. Вот расставила ножки, и он начинает бесцеремонно и грубо мыть между ними, удаляя остатки своей спермы и моих выделений. Он так глубоко засовывает пальцы во влагалище, тщательно его, вымывая, что временами мне становиться больно, и я тихо постанываю. Но на это он не обращает не малейшего внимания, а заставляет нагнуться ещё ниже и шире руками развести ягодицы. И вот его пальчики, закончив с влагалищем, обследуют анальное отверстие, вымывают прямую кишку. Мои стоны становятся сильнее и я тихим, жалостным, покорным голосочком произношу:
— «Витенька, мне так больно»
Но он молчит, не обращает на мои жалобы и мольбы никакого внимания, а я терплю и не изменяю позы. Мне временами кажется, что доставляя мне физическую боль и страдание, ему приносит некоторое удовольствие и наслаждение. Наконец-то экзекуция закончена и вся чистенькая, как новая копейка, стою, подняв ручки и расставив ножки, а он вытирает меня пушистым, махровым полотенцем. Я что-то бормочу о том, что он меня предал, отдал на растерзание, и если бы я его так сильно не любила, то ни за что не пошла на то, что он мне предлагает. Пусть он не думает, что я распутная женщина, я очень порядочная и хорошая жена и мать. Но он меня не слушает, он на своей волне, все его мысли поглощены предстоящим развлечением со мной.
С трудом, не без его помощи вылезаю из ванны. Он берет меня под ручку и голенькую, пошатывающуюся по коридору ведет в свою комнату. Включает свет, и я вижу, что постель расстелена, шторы плотно закрыты. Тут до меня смутно начинает доходить, что он все это спланировал заранее, и был уверен, что у меня, нет другого выхода, как лечь в постель и расставить ноги для кого угодно. Соглашусь
Да, как ни удивительно, но я почувствовала удовлетворение от происходящего, была рада, угодить Вити, подчиниться его желаниям. Показалось, что распоряжение мной, моим телом, в присутствии друзей доставляет ему огромное наслаждение, возвышает авторитет в их глазах. Ну и сама конечно получила необычайное удовольствие, разрядку сексуального напряжения, которое с самого утра не давало мне покоя, заполняло всю мою сущность и не могло найти выход. Да ещё какую.
Это было необычное ощущение, такого наслаждения, я никогда не испытывала. Наслаждение стыда и позора, унижения и беспомощности доступной для всех женщины.
Впервые я почувствовала себя обыкновенной шлюхой, похотливой текущей самкой, жаждущей наслаждения и страсти. Мне было от этого и ужасно стыдно и сладострастно приятно… Приятно, что молодые самцы стоят в очереди и изнывают от нетерпения и страсти, что я так желанна для них и своего любимого.
Тяжело дыша, я подняла свою головку и увидела в отверстии коробки торчащий член одного из Витиных друзей, кого именно я не могла понять, так как он подошел очень близко, закрыв тем самым мне обзор… Но скажу честно, мне было абсолютно все равно, просто безразлично, чей член я сейчас буду сосать, кому доставлять удовольствие, кто через несколько минут от моих ласок конвульсивно задергается и выбросит струю спермы. Я думала только о Вите, только его представляла. Это его член вызывающе торчал, весь дрожа от напряжения, как высоковольтный столб…
Член был довольно крупный, большим, чем у Вити и моего мужа, с большой головкой, истекающей в предчувствии ласк. Казалось, что он сейчас лопнет. Крупная капелька выделений висела на его кончике, которую я аккуратненько слизнула язычком, нежненько проведя его кончиком по уздечки члена, отчего молодой жеребец неожиданно задергался, испустил протяжный рык, и сразу же струя спермы фонтаном ударила мне в лицо. Потом еще и еще… Обливая меня липкой, приятно пахнущей жидкостью… Я даже опешила от неожиданности.
— «Соси сука, соси… В рот возьми, в рот…» — истошно завопил малолетний развратник, поняв, как неожиданно быстро кончил, так и не почувствовав женских нежненьких и ласковых губок.
От неожиданного крика, я быстренько погрузила его член в ротик, обхватив двумя пальчиками за ствол, и сильно прижала головку язычком к небу, сделав пору поступательных движений головой.
— «Ой, отпусти, мне больно…» — заорал он и его отросток выскочил из меня, оставив на губках стекающею по подбородку капельку спермы.
Отскочив от коробки, он с неподдельной радостью, с дрожью в голосе, изрек:
— «Вот это класс, я никогда ни разу так не кончал. Яйца чуть не вывернулись наизнанку. Она так и спинной мозг высосать может. Баба просто класс.. Где ты ее Витька только и нашёл…»
Со вторым плейбоем произошла такая же картина, только спермы он излил на много больше, чем предыдущие два моих любовника, измазав меня ей с ног до головы.
Ну вот, вроде бы и все. Сейчас они уйдут, и я домой, только домой и хватит мне всяких приключений. Скоро приедут мои, надо будет к этому времени все забыть, все что случилось со мной, стать опять порядочной, респектабельной женщиной, примерной женой и матерью. Все, все конец. Больше ничего в этом направлении, даже любые похотливые мысли буду гнать от себя. Никаких любовных историй, все хватит, натрахалась. Сижу, как дурочка в этой коробке. Как последняя шлюха. Ублажаю малолеток… Кто бы узнал из подружек, со смеху бы умерли, а муж наверное убил. За какие-то три дня я так унизила себя, превратилась доступную для всех женщину… Теперь любой и каждый может залазить в любую мою дырочку чем угодно и когда угодно не спрашивая на то у меня разрешения…
Все хватит, больше ничего подобного. И всё это надо забыть как кошмарный сон.
Мое сердце радостно билось, я чувствовала, что все кончилось… Я выкрутилась из ужасного положения. И вдруг, через дырку в картоне я увидела, что эти негодники вытирают свои члены моим платьицем… В чем же я пойду, чем прикрою свою наготу… В следствии этой процедуры оно приобрело просто ужасный вид.
— «Витя, ну давай еще по разику пусть она у нас отсосет!» — не унимались пацаны.
Мое сердце сжалось от недоброго предчувствия. Неужели кошмар не закончился и мне опять сейчас придется ублажать этих идиотов.
— «Нет, все, как договаривались! А то она потом Вам больше не даст никогда. Будите всяких неопытным мокрощелок трахать, которые сосать то толком не умеют, не говоря уже о других вещах»
Пацаны хотели еще, но договор есть договор, да еще может что-нибудь и в будущем что-то обломиться. Нет не обломиться, и даже не мечтайте, я больше не буду такой дуррой, не видать вам более моих прелестей, не чувствовать моих бархатных губок, моего ласкового язычка…
Они неохотно оделись, один из них, небрежно сунул в карман мои розовенькие, любимые трусики и пошли в сопровождении Вити на выход из повала. Я была на седьмом небе, все закончились мои страдания… Но теперь передо мной все ясней становилась вина и стыд перед Витей… Я ему клялась в любви, говорила, что он и только он единственный будет дотрагиваться до меня, а тут я как доступная шалава сосала все члены подряд. Как он отнесется ко всем происшедшему. Огромное чувство вины и стыда охватило мной. Нет мне никакого оправдания, как я могла докатиться до такого… По моим щечкам тихонечко потекли слезки… Бедная я и несчастная, как все хорошо и здорово начиналась, а что получилось… Как теперь Витя будет относиться ко мне, как доступной для всех женщине… Да, после всего случившегося он имеет полное право на такое отношение ко мне… Я была морально раздавлена своими же мыслями… С этими страшными мыслями я стала ждать возвращения Вити и его приговора, как ждала рабыня сидя на цепи своего хозяина…
Шаги затихли, и я сделала попытку освободиться из своего убежища, но из этого у меня ничего из этого не получилось, так как низкий потолок и недостаток пространства в подвале не позволил мне это сделать. Без посторонней помощи я не могла обрести долгожданную свободу. Если Витя не вернется, то мне, наверное, до конца жизни придется жить в этой коробке…
Но вот наконец-то в дверном проёме появился мой любимый, мое сердце сжалось от предчувствия выяснения отношения с ним. Как он себя поведёт, как после всего он отнесется ко мне…
Витя наклонил чуть в сторону коробку, потянул на себя, и я оказалась на свободе. Вид у меня был ужасающий. Вся в сперме, мокрая от пота, в грязном лифчике, с содранными о пол и черными от грязи коленками… Бомжи у мусорников и те, наверное, выглядят приличней, они хоть одеты.
Я стояла, опустив глазки в пол, скрестив руки чуть ниже животика, тем самым прикрывая влагалище и стараясь соблюсти некоторую целомудренность и чистоту. Мне было стыдно и страшно поднять глазки и встретиться взглядом со своим любимым.
— «Ну и видок у тебя тетя Нина», — сквозь пелену страха и унижения услышала я.
Каждой клеточкой кожи я чувствовала на себе его взгляд.. Он с явным любопытством и не понятным мне чувством рассматривал меня с ног до головы. Я чуть приподняла свой взгляд и увидела, что его штаны в районе ширинки что-то подозрительно торчат. Он сделал шаг ко мне. У меня радостно забилось сердечко…
Сейчас он обнимет меня, приласкает, скажет хорошие ласковые слова, скажет, что любит меня несмотря ни на что.. Все, что сегодня со мной произошло, это сон, обыкновенный сон…
И вот его руки легли мне на плечи. Сердце замерло в радостном предчувствии. Еще секунда и я окажусь в его объятиях. Но, он неожиданно сильно надавил мне на плечи, тем самым заставляя встать на коленки. Я безропотно подчинилось, не издав ни звука. Он расстегнул ширинку, достал напряженный член, с лоснящейся головкой и приставил его к моим губкам. Они безропотно раскрылись, пропуская это чудо природы внутрь. Да, такого я не ожидала. А вообще какое после всего происшедшего я должна испытывать отношение к себе. Спасибо, что еще мной не брезгует, блядью не обзывает…
И я с покорной безропотностью принялась удовлетворять его. Мои пальчики коснулись ствола, пробежали по его бугристой поверхности. Но в ответ на мои действия я услышала:
— «Руки за спину, куда их суешь…»
Мои ручки послушно оказались скрещенными за спинкой, тем самым, предоставив ему полную свободу действий.
Он, обхватив меня за голову и с силой начал вгонять свой член в меня, стараясь как можно глубже проникнуть. От неожиданности у меня начали появляться рвотные позывы, на глазках выступили слезы. Я попыталась отстраниться от него, оказать его действиям некоторое сопротивление, но его окрик прекратил эти жалкие попытки. С неистовостью он вгонял свой член все глубже и глубже, а я покорно терпела. Ну, вот, наконец, тугая струя спермы ударила мне в горло. Я даже не глотала ее, она сама без всяких усилий с моей стороны проскочила в желудок.
Движение его таза прекратились, член обмяк, и он с неохотой выскользнул из моих губок.
— «Да, классная ты телка тетя Нина, просто супер. Трахаешь тебя и еще хочется, так бы и не слазил с тебя днями»
Я, как преданная собачка подняла свое личико и наконец-то решилась посмотреть в лицо хозяина. Он посмотрел в мои глазки, полные любви и преданности, провел рукой по щеке и сказал:
— «А как ты в таком виде пойдешь домой? Вся грязная, платье грязное. Вдруг кто-нибудь из соседей увидит, что тогда. Придется тебе здесь сидеть, пока мать не уйдет на работу, а я тебе не принесу водички умыться и что-нибудь одеть»
Только сейчас я услышала, что он стал называть меня на «ты», как равную или ниже себя. Это меня несколько покоробило, но что случилось, то случилось. Я уже ничего не могла сделать. Приходилось только покорно со всем смириться. И я подобострастно в ответ ему кивала головой, не имея сил и смелости заговорить.
— «Ну, ладно, я пошел. Как только матушка уйдет, то я сразу приду. Что тебе при-нести одеться?»
Я порылась в сумочке, достала ключик от своей комнаты, протянула ему и сказала:
— «Возьми в шкафу любое легкое платьице, а на верхней полочке трусики и бюстгальтер»
— «Ну, платье понятно, а трусики зачем, тебе и без них хорошо. Так даже лучше», — усмехнулся он.
— «Да, я тебя закрою, а то соседи тоже ходят в подвал, увидят тебя. Ну, я думаю, что ты не против, да и свет выключу, чтобы меньше внимание привлекать»
И вот я осталась в полной темноте в грязном подвале, со своими горькими мыслями. Абсолютно голая и совершенно беззащитная женщина, ожидая неизвестно чего…
Конец пятой главы
Глава шестая
Минуты, а может и часы до прихода Вити тянулись, как годы. В подвале было холодно, а я голенькая, прикрывши себя, только тоненьким платьицем, замерзла ужасно. Зуб не попадал на зуб. Меня всю трясло то ли от холода, толи от пережитых приключений. Но самое странное было в том, что я еще сильнее привязалась к моему любимому. Это чувство разгорелось в моем сердце до такой степени, что я практически не могла существовать без него. С нетерпением ждала его возвращения. Все мои мысли были только о нем. Даже та, хамская похвала, которой он наградил меня, кончив мне в ротик, была для моей истерзанной души целебным бальзамом. От любви у меня кружилась голова, и я для него была готова на все, лишь бы доставить ему удовольствие, лишь бы он любил, желал меня. Мое тело изнывало от отсутствия его ласк, оно требовало любви…
И вот наконец-то послышались шаги, скрип дверного замка и резкий, ослепительный свет заставил меня зажмуриться. Но вот через чуть приоткрытые веки я увидела в дверном проёме моего милого. Наконец-то он пришел, как я за ним соскучилась…
Воды было не очень много, и я кое-как умылась, стерла с лица, шеи, груди, рук засохшую сперму, привела себя, более менее, в порядок, накинула халатик на голенькое тело (трусики и бюстгальтер он мне так и не принес) и стремительно побежала домой. Заскочив в квартиру, сразу же бросилась в ванную комнату, включила воду, разделась и погрузила свое многострадальное тело в живительную влагу. Ой, какое я испытала блаженство, лежа в ней, расслабившись и наслаждаясь тихим журчанием струи из крана.
Насладившись в полной мере, я побрила в промежности густую щетинку отрастающих волосков, ножки, подмышки, не оставив там не единого волосика. Затем перед зеркалом осмотрела себя с ног до головы. Лобок был до синевы выбрит, большие половые губы вызывающе выпирали. Моё влагалище голеньким выглядело намного привлекательней и интригующе, чем в прошлом эта непонятная черная, жесткая мочалка между ног. Увлажняющим молочком для тела я обработала свои ножки, бедра, ягодицы, особенно уделив внимание кожице в складках паха. Проводя ручкой между ножек, дотрагиваясь до половых губок по телу начала разливаться приятная истома. Мой пальчик самопроизвольно попал в расщеленку между губок, коснулся клиторочка, прижал его, начал теребить, как язычек колокольчика. Инстинктивно два пальчика другой ручки коснулись тельца между попкой и влагалищем. И сразу же тысячи мурашек побежали по внутренним сторонам бедрушек, сосочки съежились, стали торчком... Я чуть присела, согнув коленки и пальчики сразу же проскочили внутрь влагалища… Приятная, тепла жидкость встретила их там, потекла по ним наполняя ароматом зрелой женщины всю ванную комнату… Их поступательные движения внутри стали издавать чавкающие, хлюпающие звуки… Все, хватит, а то так и на любимого ничего не останется,… Уйдет моя страсть и пыл как водичка в песок.
С большой неохотой я прекратила это занятие. Мне пришлось опять залезть в ванную, расставить ножки и подмыться, так как все влагалище и внутренние стороны бедер были мокрые от моих выделений.. Приведя себя в полный порядок, накинув на голое тельце тонкий ситцевый халатик и бросив в зеркало несколько оценивающих взглядов, я вышла в коридор. В квартире стояла тишина. На цыпочках подойдя к двери соседей, я прислушалась, что там твориться. Не было слышно ни единого звука, я тихонечко постучала, но ответа не последовало. Да, Витя, куда-то, наверное, ушел. Время еще было не позднее, и он отправился гулять, решила я.. С чувством глубокого разочарования я пошла в свою комнату.
Достав из шкафчика бутылочку водочки, и выпив рюмочку, другую легла на диванчик и закрыла глазки. Мной почему-то охватила грусть. Мне себя было очень жалко. Слезки потекли по щечкам… Лежа с такими грустными мыслями и думая о своей несчастной доли я и не заметила, как ко мне подкрался сон…
Снился мне какой-то страшный эротический сон. За мной кто-то гонялся, ловили меня, привязывали обнаженной к столбу на виду у огромного скопления народа. Потом продавали, как рабыню, предварительно осматривая меня во всех подробностях. Я пыталась сопротивляться, кричала, что я свободная женщина, но меня никто не слушал… Слезы бессилия и обиды текли по моим щечкам, я не могла даже представить, что так со мной могут обращаться. Мне раскрывали рот, влагалище. Заглядывали туда, давали свои оценки.Было ощущение полной моей обнаженности и незащищенности…
Сколько я проспала, не знаю. Меня разбудил робкий стук в дверь и голос Виктора:
— «Тетя Нина, Вы, что уже спите? Тетя Нина, Вы меня слышите?»
Сразу же эти сексуальные извращенцы куда-то пропали, остались в царстве Морфея, но ощущение унижения, незащищенности и обиды осталось, заполнило всю мою душу…
— «Да, да, Витя, слышу, сейчас открою дверь»
С радостным чувством, что этот кошмарный сон закончился и пришел мой любимый, я вскочила с дивана и, повернув в двери ключ, распахнула ее… На пороге стоял Витя и хитро улыбался.
— «А я Вам что-то принес, как обещал», — интригующе сказал он.
— «Что Витенька?»
— «Фотки, которые Борька обещал отдать. Правда не все, всего только три, две еще остались у него. На мой взгляд он оставил себе самые классные…»
И я прекрасно вспомнила, обещание, что его друг отдаст фотографии, которые он недавно забрал с моим обнаженным тело. Глядя мне прямо в глаза, Витя протянул черный пакет из непрозрачной, светонепроницаемой бумаги. Я его открыла, вытащила из него фотки, и мое сердце сжало, упало в пятки… Я, даже не могла себе представить, что так могу похабно и пошло выглядеть. Только идиот мог не узнать на этих фотографиях меня. На них мое тело и интимные места были видны во всех подробностях, да еще в каких… Но самое страшное было то, что только черная узенькая полосочка прикрывала мои глазки… Она не только не скрывала меня, но и наоборот подчеркивала принадлежность этого тела ко мне, так как у меня были примерно такие же солнцезащитные очки. А как я изображена на фотках, которые остались у него? Мое сердце наполнилось ужасом и страхом… Там наверное ни у кого не вызовет сомнений, что на них изображена я… Ну когда же все это закончиться и смогу вздохнуть спокойно…У меня внутри всё задрожало, комок слез подкатился к горлу.
— «Витя, он же обещал!»
— «Тетя Нина, он отдаст, но только лично Вам. Он сказал, что пока не трахну ее, то фотки эти не отдам. Будет у него память о том, какая классная баба у него сосала»
— «Как это трахнуть, ты в своем уме…Витя, опомнись…», — сказала я таким дрожащим голоском, что только дурак мог не понять, что я психологически сломлена и готова на все, что бы забрать эти фотки назад и вырваться из этого омута безумия.
— «Я ему тоже так сказал, но он ни в какую, говорит, хочу ее отодрать и все тут… А если она не даст, то хоть эти фотки будут для меня компенсацией. Буду смотреть на них и дрочить… Размножу их, буду пацанам показывать, какая телка у меня сосала, да и приплету еще чего-нибудь. Городок маленький, может кто-нибудь ее и знает или встречу сам, а там тогда и шантажировать ее можно этими фотками, может, что и обломиться...»
Мое сердце сжалось от ужаса.... Я представила на секундочку, как этот маленький негодяй ходит по городу и показывает мои фотки... Мне стало трудно дышать и сердечко остановилось... Голоском, как у побитой собачки, я произнесла:
— «Витенька, ты же взрослый мальчик, прекрасно понимаешь, что это невозможно. Он, вообще, не должен знать, кто я. Тем более, он знает моих детей, живет рядом, да и вообще, я же не блядь какая-нибудь. Я порядочная женщина, ну случилось так, с кем не может случиться. Витенька, я не могу пойти на это… Нет и еще раз нет… Родной мой, ну придумай что-нибудь, забери их у него… Я же люблю тебя, мой милый.... Если бы ты мне был безразличен, и я не потеряла от тебя голову, то никогда бы не изменила мужу с тобой... Я же хотела принести как можно больше радости тебе, и только тебе...»
Слезы ручьями полились из моих глаз, ножки подкосились, и я рухнула на диван, уткнувшись лицом в подушки. Все моё тело, содрогалось от горьких рыданий. Витя, присел рядышком и начал успокаивать, потихонечку лаская и тихо приговаривая:
— «Тетя Нина, ну успокойся. Не надо так плакать, всё будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем…»
Его руки нежно ласкали волосы, спинку. Я чувствовала прикосновение его ручек, через тонкую ткань халатика. Кончики пальчиков совершали танец на моем теле, отдаваясь приятной истомой в глубине душ. Как мне было приятны они. Как он переживает все это вместе со мной, как ему жалко меня… Он готов ради меня на все… Он что-то придумает и все будет хорошо...
Но вот его ласки постепенно становились все смелее и смелее, они становились нескромными... Вот его ручка, пройдясь по моим икоркам ножек, бедрам, стала почему-то бесстыдно задирать подол халатика, ласкает попку, пытается проникнуть в расщелину.
Как он может думать об этом в такую трудную для меня минуту... Он же меня любит, он должен все свои мысли направить на то, чтобы помочь мне, спасти мою честь, достоинство, а он... У него только одни мысли в голове, только похотливая страсть. Всё я больше не буду слабой женщиной, надо брать ситуацию в свои руки. И вот волна благородного гнева к моему возлюбленному подкатилась к горлу...
Я крепко сжимаю ягодицы и не терпящим возражения голосом произношу:
— «Витя, не надо, я не хочу, отстань от меня… Мне больно... Что ты делаешь? Прекрати сейчас же! Я на тебя обижусь!»
Всё я не какая-нибудь проститутка, доступная женщина... Больше ему не видать моего тела, моих ласк, если он так по-хамски ведет со мной... Волна благородного гнева переполняет меня.
Но он как будто не слышит, его пальчики, преодолевая мое сопротивление, проникают между половинок, бесстыдно лезут дальше все глубже и глубже.
— «Ну, прошу тебя не надо, я не хочу. Я тебе говорю, что мне больно... Прекрати сейчас же! Как тебе не стыдно!»
Мне неприятны его грязные пальцы, лезущие мне между ног, пытающиеся проникнуть внутрь моего естества... Я хочу рукой отстранить их, но из этого ничего не выходит. Она попадает капкан, остается заломанной за спиной. В гневе пытаюсь второй ручкой совершить такой же необдуманный поступок, но и её ожидает та, же участь. И вот я лежу на животике с оголенным задом, с руками за спиной и подвергаюсь грубому обследованию моей попки и влагалища.
— «Витя, ну прекрати, а то я на тебя обижусь…Мне больно рукам, отпусти их сейчас же!»
Но в ответ запястья моих ручек продвинуты ещё выше, причинив тем самым мне ещё большее страдание и уменьшив, мою возможность к сопротивлению грубому насилию.
— «Витенька, ну прошу тебя, мне очень больно, давай спокойно я тебе так дам… Отпусти меня…»
В ответ я слышу только страстное сопение... Не смотря на все просьбы и моления, насильник спускает с себя штаны, коленками раздвигает ножки, принося мне боль и страдания, оставляя синяки на них.. Попытки сжать их, закрыть ему доступ к моим прелестям не приводит к успеху. Да, меня насилуют первый раз в жизни и это не очень приятно, тем более в такой психологически тяжелой для меня обстановке. Я пытаюсь вырваться из его цепкой хватки, но безуспешно… Мне очень неприятно, больно, стыдно и обидно... Чувство физической боли и обиды переполняют меня. Но его член стоит, как высоковольтный столб... Такой же гудящий и несгибаемый. Для него сейчас не существует ничего, только текущая самка, лежащая под ним, и он добьется своего, во что бы то ни стало.
Вот уже его мокрая и скользкая головка начинает ласкать анальное отверстие, пытается проникнуть между ножек к влагалищу. Она пару раз беспокойно надавила на сфинктер, пытаясь прорваться внутрь попки и причинив тем самым мне резкую боль в прямой кишке. Я пытаюсь сжать промежность, не допустить его туда, но выделяется предательская смазка, облегчая проникновение его внутрь… Вот он уже совершает поступательные движения между ножек, лаская губки влагалища, все мои усилия не приводят к успеху…
И вот головка, постояв чуть в преддверии чрева, обласканная половыми губками, проникает беспрепятственно в неё... Всё, нужды больше держать мои ручки нет… Крепость взята, она пала под напором молодости и страсти, сдалась на милость победителю… От обиды и досады на моих глазках появились слезки, как он может так со мной обращаться, как с последней шлюхой. Да, мне не очень приятно, что без моей воли и разрешения меня взяли силой, как доступную для всех женщину, но это же мой любимый... Поэтому надо расслабиться и получить удовольствие, сама позволила ему так со мной обращаться...
Так что мне остается только и делать вид, что я недовольна происходящим. Хотя с каждым качком моя попка все больше и больше оттопыривается, поднимается вверх, все больше и больше влагалище идет ему навстречу, тянется за членом, стараясь, как можно глубже принять его, крепче и плотнее обхватить мускулистыми стеночками… И вот я уже стою раком, интенсивно подмахиваю, тру пальчиками клитор, учащенно дышу, упершись головой в подушку…
— «Ой, Витенька еще, еще… Глубже, зайчик, глубже… Ой, как хорошо… Молодец, еще немножко…Не кончай, потерпи немножко! А,а…»
Мои ножки начинают дрожать, его пальчики дотягиваются до моего сосочка, начинают мять, сжимать, оттягивать его, вызывая тем самым тупую, приятную, ноющую, отдающуюся во всех уголочках тела боль. И вдруг волна оргазма сотрясает моё тельце, заставляя совершенно без сил упасть животиком на диванчик. А он еще делает пару раз движение бедрами, и горячая, тугая струя спермы обжигает мое чрево, вызывая конвульсивные сокращения матки. По моему телу, как от удара электрического тока пробегает дрожь…
Сколько я пролежала в состоянии неги не знаю… Из него меня вывел голос любимого:
— «Ну, ты классная тетя Нина. Как хорошо, что мы с тобой сошлись. У тебя все дырочки созданы для любви…»
Его похвала доносилось, как, будто из далека, через затуманенное моё сознание. Не было сил повернуть ни ногой, ни рукой, ни тем более, что-то разумное ему ответить.
— «Тетя Нина, ну что будем делать? Смотри, решай сама, но он их просто так не отдаст. А у меня есть классный план…»
Эти его слова опять вернули меня к реальности, не дав до конца насладиться своим состоянием.
Конец шестой главы
Глава седьмая
У меня внутри все сжалось от его слов, что же он придумал на этот раз. Я повернулась на бочёк, одёрнула халатик, прикрыв тем самым свое обнаженное тело от его любопытных взоров, подложила ручку под головку и пристально посмотрела на него. Возникла немая пауза.
— «Тетя Нина, вы на меня смотрите, как на врага народа!» — после некоторого замешательства изрек он.
— «Я же хочу сделать, как лучше. А вдруг эти фотки кому-нибудь попадут в руки и вас узнают! Мне это тоже будет весьма неприятно, ведь во многом виноват я. Это же я вас фотографировал, хотя и по вашей просьбе. Надо было мне вас не слушать», — продолжал он, видя, что я молчу и с готовностью его слушаю.
— «Завтра мама уже не пойдет в третью смену, будет выходная и поэтому надо всё сделать сегодня, сегодня забрать у него фотки»
— «Витя, я с тобой полностью согласна, чем быстрее ты у него их заберёшь, тем будет лучше. Вот пойди и забери их у него сегодня», — подвела я итог его монологу.
— «Ну, он их не отдаст. Он сказал, что только вам и то когда вы ему отдадитесь»
— «Витя, это бред. Этого никогда не будет. Ладно, давай заплатим ему денег. Сколько он хочет?»
— «Тетя Нина, он хочет только вас. Ни за какие деньги он не откажется от своей затеи»
— «Давайте я вам расскажу, что я придумал, а там вам самой решать, что делать!»
Я пытливым взглядом посмотрела на него, прямо ему в глаза, стараясь понять, какие чувства владеют им сейчас. Желание помочь или унизить, подавить мою волю, растоптать мою честь и достоинство порядочной женщины, сделать в своих руках послушной сексуальной игрушкой. Да, я была сейчас практически в их руках, они могли со мной сделать всё, что угодно. Только одна мысль о том, что эти фотки могут оказаться в чьих-то руках, и я буду опознана, меня приводило не то, что в ужас, а в такое состояние, которое абсолютно лишало меня воли. Я становилась, как зомби, не могла ни думать, ни принимать хоть какие-то разумные решения. Только следовать командам и распоряжениям. Критически окружающий мир я уже не воспринимала.
— «Ну и что ты придумал», — после некоторой паузы выдавила я из себя.
— «Тетя Нина, все будет отлично, только не переживайте. Он даже и не узнает, что сношал вас»
У меня все внутри напряглось, и тихим голоском спросила:
— «Как это меня он будет сношать, да еще и не узнает?»
— «А вы «Декамерон» Джованни Боккаччо читали? Там таких случаев описано множество. Вот и мы последуем их примеру»
Я ему ничего не ответила, только пытливо смотрела прямо в его зелёненькие глазки, пытаясь понять, что он хочет сделать со мной. Мне было дико обсуждать с этим мальчишкой, кто, когда и как меня будет удовлетворять, да и будет ли вообще это удовлетворением, а не пыткой. Мой разум не мог всего этого понять, страх разоблачения моей измены и моего поведения сковывал его, не давал возможности реально оценить ситуацию, придумать, что-то дельное, стоящее, выкрутиться из этого страшного положения. Мне нужно было как-то расслабиться, попытаться взять себя в руки. И я встала с дивана, не обращая внимания, даже на огромное мокрое пятно от спермы и моих выделений на нём и моём халатике, подошла к шкафчику, достала из него начатую бутылку водки. Сев на диван, я без всякой закуски, молча, одну за другой выпила под ряд несколько рюмок в полной тишине под удивительным взглядом Виктора. Приятная, живительная влага разлилась по всему телу. Головка чуть затуманилась, принеся мне некоторое успокоение, проблемы начали казаться менее значительными и разрешимыми..
— «Ну, давай, Суворов, излагай свой план!»
И он, дрожащим голосом, то ли от волнения, то ли от страсти или от того, что я, взрослая, замужняя женщина, мать двоих, уже взрослых детей, по его мнению, полностью в его руках, заговорил:
— «Тетя Нина, вы пойдете ко мне в комнату, ляжете на кровать, а я задёрну шторы, выключу свет, и он никогда в жизни не узнает, что это были вы. Я ему скажу, что это ваше условие не включать свет и делать все в полной темноте. А вы ещё и простынкой накроетесь, так, что вас никто и никогда не узнает. Ну, конечно и я буду рядом, чтобы ничего не случилось непредвиденного. Я даже, если хотите, буду вас целовать постоянно. Выше пупочка мы его пускать не будем»
Я тупо смотрела в пол, не зная, что ему ответить, периодически опрокидывая рюмочку за рюмочкой. И вот бутылочка пуста, я, пошатываясь, встаю с дивана и достаю вторую, не обращая уже внимание на то, что подол халатика сзади задрался и прилип к попке, обнажая тем самым самое сокровенное у женщины место, а одна грудь, бесстыдно вывалилась из-за расстегнутой верхней пуговички халатика.
— «Тетя Нина, может, хватить, вам пить. Пойдемте, я вас умою»
Молча, я наливаю и пью, наливаю и пью. Мне уже не хочется пить эту гадость, но только она уводит меня от возникшей проблемы. У меня нет выхода. Сегодня второй раз за день у меня возникает такая проблема, что на голове от ужаса становятся волосы дыбом, подкашиваются ножки, кровь отливает от сердца и хочется убежать куда-нибудь, спрятаться. Но от себя не убежишь и от таких проблем тоже. Какая я дура, что натворила, как могла так низко опустить себя. Опустить себя до того уровня, что мне, взрослой, опытной женщине, какой-то молокосос, который годиться мне в сыновья, указывает против моей воли с кем и как я должна спать, кому я должна отдаться. Это ужас, просто ужас…
— «Ну, что, вы согласны?»
Я молчу, что мне ответить. Что мне сказать. Вот и докатилась ты Нина до группового секса без твоей воли. Драть тебя сегодня будут два молодых жеребца, как последнюю сучку, удовлетворят свою похоть, а ты ещё будешь им и подмахивать. Моё сердечко готово было разорваться на части. Я, как окаменелая, тупо уставилась в пол, не произнося не единого слова. Сколько длилась такая пауза, я не знаю. Мне стало казаться, что всё это происходит где-то далеко-далеко и совершенно не касается меня. А я, какой-то сторонний наблюдатель.
Видя моё состояние, Витя, молча, забирает из моих рук бутылку, рюмку, ставит их на пол. Я не оказываю ему никакого возражения, а тем более сопротивления. Полностью подчиняюсь, как зомби, его воли. Берет меня под руку, поднимает с дивана и ведет в ванную комнату, приводить в порядок. Я покорно, как корова на бойню следую рядом с ним. Не вызывая ни малейшего не удовлетворения его действиям. И вот он начинает расстегивать пуговички халатика, обнажая мою грудь. Инстинктивно, подсознательно, почти автоматически я пытаюсь запахнуть его, прикрыть свою наготу.
— «Витенька, что ты делаешь? Не надо, прошу тебя», — только и удается выдавить мне из себя.
— «Тетя Нина, хватит целочку ломать, время у нас уже почти не осталось. Мы вроде бы с тобой обо всём договорились, не бойся, всё будет нормально.. Сейчас уже начало десятого, ты что хочешь, чтобы Борьку не отпустили из дома. А он завтра, фотки с твоими прелестями расклеит по всему городу с надписью: «Все кто знает эту блядь, позвоните по такому-то номеру». Тогда у тебя вместе со мной будут ой какие неприятности, сегодняшние покажутся детскими игрушками. Спросят, с кем это ты была, кому ты с так извращенно показывала гениталии, кто тебя фоткал? Любой дурак догадается, что я тут замешан. А он ещё и несовершеннолетний. А ну, давайте объяснение в милиции, давайте заведем уголовное дело. Так это и есть примерная жена и мать двоих сыновей. Ну и ну, что она тогда может делать с ними, если с племянником так поступила. Я тебе не завидую, будет настоящий ужас. Ну, а я, мне каково будет? Моя матушка меня прибьёт, узнай это всё! Ты этого хочешь? Если тебе на себя наплевать, подумай, хоть обо мне. Ты же уже большая, всё сама прекрасно понимаешь! Ну, засунет тебе Борька пару раз, ну и что от этого изменить. Сосала же у него, ничего страшного не произошло, не умерла. Да и там не сотрётся, да ещё и удовольствие получишь»
Я стояла, не видя ничего перед собой. О, какой ужас, в какое положение я попала. Что мне делать? Только одно то, что муж, дети, родственники, соседи узнают об этом, меня приводило даже уже не в ужас, во что-то более страшное. Мне казалось, что я сейчас упаду. Собравшись с силами, не узнавая своего голоса, я выдавила из себя:
— «Витенька, я так не могу. Я порядочная женщина, я люблю только тебя, только тебе принадлежу. Я не хочу, что бы меня трогал кто-то другой кроме тебя. Сжалься надо мной, придумай что-нибудь. У меня был только муж и ты. Мужа я никогда не любила, а тебя люблю. Как я смогу потом смотреть тебе в глаза»
— «Ладно, хватит, опусти руки, а то сейчас халат разорву или так в ванную залезешь. Схватилась за него, как за спасательный круг. Что ты боишься, моё отношение к тебе не измениться, как относился к тебе, так и буду относиться. Мужчину любят за будущее, а женщину за прошлое. Чем у тебя больше будет любовников, тем ты будешь, более сексуальной и желанной»
Но мои ручки не отпускают створки халатика, не позволяют ему его снять. Если он меня сейчас разденет, то я последняя блядь, половая подстилка, которой могут пользоваться все без ее разрешения и спроса. Слезки начинают течь из глаз от осознания своего бессилия. Как я могла так низко пасть за несколько дней.
Он с силой дергает халатик, слышится треск ткани. Не знаю почему, или от того, что жалко халата или смеряюсь с тем, что со мной происходит, я безвольно опускаю руки, предоставляя ему полную свободу действий.
— «Ну, вот так бы и сразу», — с какой-то радостью или даже гордость произносит он, наслаждаясь моей покорностью, подавлением моей воли.
Халатик падает к моим ногам. Теперь он прекрасно понимает, что я смирилась со своим положением, полностью в его воли и согласна делать всё то, что он мне скажет. Перед ним стоит голенькая, беззащитная женщина, с которой можно делать всё и как угодно, пользуясь её безвыходным положением. Стоит обыкновенная сексуальная игрушечка. Мои ручки не поднимаются и не пытаются прикрыть интимные места. Отсутствие волосиков на лобке подчеркивает ещё больше мою обнаженность, открытость для всех. Я чувствую себя вещью, беззащитной и униженной. Да и не верь после этого во сны.
— «Давай в ванну залазь, быстрей, а то времени почти не осталось», — произносит он, подталкивая меня.
С его помощью я поднимаю ножку и залезаю в ванную, где он и начинает приводить меня в порядок после насилия надо мной. А я покорно стою, опустив голову, как корова в стойле, и только безропотно выполняю его команды. Вот расставила ножки, и он начинает бесцеремонно и грубо мыть между ними, удаляя остатки своей спермы и моих выделений. Он так глубоко засовывает пальцы во влагалище, тщательно его, вымывая, что временами мне становиться больно, и я тихо постанываю. Но на это он не обращает не малейшего внимания, а заставляет нагнуться ещё ниже и шире руками развести ягодицы. И вот его пальчики, закончив с влагалищем, обследуют анальное отверстие, вымывают прямую кишку. Мои стоны становятся сильнее и я тихим, жалостным, покорным голосочком произношу:
— «Витенька, мне так больно»
Но он молчит, не обращает на мои жалобы и мольбы никакого внимания, а я терплю и не изменяю позы. Мне временами кажется, что доставляя мне физическую боль и страдание, ему приносит некоторое удовольствие и наслаждение. Наконец-то экзекуция закончена и вся чистенькая, как новая копейка, стою, подняв ручки и расставив ножки, а он вытирает меня пушистым, махровым полотенцем. Я что-то бормочу о том, что он меня предал, отдал на растерзание, и если бы я его так сильно не любила, то ни за что не пошла на то, что он мне предлагает. Пусть он не думает, что я распутная женщина, я очень порядочная и хорошая жена и мать. Но он меня не слушает, он на своей волне, все его мысли поглощены предстоящим развлечением со мной.
С трудом, не без его помощи вылезаю из ванны. Он берет меня под ручку и голенькую, пошатывающуюся по коридору ведет в свою комнату. Включает свет, и я вижу, что постель расстелена, шторы плотно закрыты. Тут до меня смутно начинает доходить, что он все это спланировал заранее, и был уверен, что у меня, нет другого выхода, как лечь в постель и расставить ноги для кого угодно. Соглашусь
4
1
Просмотров: 1679