Съюзи Ехала К Себе

Я возвращаюсь из аэропорта. Так интересно. Машина не моя и домой я еду не к себе, вернее к себе, но… Я, еду домой к Тане, у которой состою прислугой. Убрать в квартире, приготовить еду, постирать – это все мои обязанности, но не основные. Татьяна никогда не говорила мне ни слова, если нечего поесть, или не идеально убрано в квартире. Это не главное. Главное – это мои ласки, нежность и страсть к Танюше. Главное – это довольные друзья Тани, уползающие от нас под утро. Главное – это наша вечерняя и ночная жизнь.
Мы встретились несколько лет назад. На тот момент Таня занимала высокое положение в своем научном мире, занимаясь исследованиями по воспроизводству исчезающих видов фауны, и не собиралась сдавать свои позиции. В общем, деловая дама от мира науки. У меня, все было с точностью до наоборот. Денежной работы не было. Кое-где и кое-как сваливались подработки, и жизнь казалось, заканчивается, а что еще может быть у простого учителя биологии. Мы встретились совершенно случайно, у магазина, в который мне всегда хотелось зайти, но… А она выплывала из него. Не узнать ее было не возможно, она практически не изменилась со студенческой скамьи. Ах да, мы учились в одной группе в институте. И это она узнала меня и окликнула. Это было чудо. Наши воспоминания захлестнули нас до того, что мы не замечали никого вкруг. Стояли и болтали. И вдруг она остановилась на полуслове, взяла меня под руку и тоном, не терпящим возражений, объявила, что мы едем к ней домой.
Случайная встреча переросла в вечер воспоминаний, под коньяк, сигареты и фрукты.
Да, тогда, в студенчестве и небо казалось голубее, и краски ярче, и мы совершали такие безумства, от которых потом кружилась голова. Приятно кружилась. Это тогда появилась на свет поговорка: «есть что вспомнить, нечего детям рассказать».
А мы сидели в огромной кухне, огромной трехкомнатной, профессорской, квартиры, пили коньяк и вспоминали, вспоминали, вспоминали. Пятница, вечер. Семей у нас не было, так что, мы могли себе это позволить – пить коньяк и вспоминать. В районе ночи мы решили, что надо отправляться спать. И в тот момент произошло то, что изменило мою жизнь целиком и полностью, и надеюсь, что навсегда.
Таня первой приняла душ и пошла в спальню. Зайдя в ванную комнату и увидев ее бельё на тумбе, мне очень захотелось его примерить. Это было не белье, это было произведение искусства. Ярко красный лифчик с черной кружевной оторочкой, такие же трусики бикини, черный пояс и очень тонкие черные чулки. Татьяна вечером была не в этом, она демонстрировала одежки. Руки сами потянулись к этому белью, и… И тут вошла Таня. Улыбнувшись, она подошла вплотную ко мне, поцеловала и велела побыстрее принять душ, одеться и бегом в постель. И добавила, абсолютно не стесняясь: «…тебе же до сих пор нравится это». Это было утверждение. И совершенно верное утверждение.
Так быстро принимать душ мне не приходилось еще никогда.
В спальне царил полумрак. Слабый свет ночника выхватывал контуры Татьяниного тела, и отражался в ее горящих глазах. Она разлила по бокалам коньяк и предложила, брудершафт.
Поцелуи, поцелуи, поцелуи, поцелуи, поцелуи, поцелуи, поцелуи, поцелуи. Потом раздвинутые ножки и ее приказ ласкать. И опять поцелуи, и опять ласки. Стоны. Крики. Объятья. Нега после удовлетворения желания. Потом приказ стать на колени и локти, и она языком ласкает мой зад, а потом грубо входит туда. И опять стоны и крики. И так до...
Мы проснулись.
Усталые и довольные. Радостно улыбающиеся друг другу. Танюша принесла кофе в постель, для своей женщины. Она сказала, что иначе как Лиза меня называть не будет, и на мой вопрос ответила: «… уж очень хорошо лижешься, дорогуша». А потом, отставив кофейный столик, она подала себя на десерт, усевшись на мой язычок. Ласки. Поцелуи. Объятья. Секс. Стоны. Крики.
Как жаль, что выходные кончились. Два дня и две ночи, промчались как миг. Мы расставались со слезами на глазах. Танюша, моя хозяйка. Нет. Она мой хозяин. Хозяин двух дней, двух прекрасных дней.
Через два дня она потребовала меня к себе, потому что до конца недели она не вытерпит, и не желает терпеть, и вообще она не пойдет на работу до понедельника. А моя школа? Надо на жизнь зарабатывать, хоть как-то. И мне не вырваться при всем моем желании. И вот тогда Татьяна первый раз показала, до какой степени она имеет власть, а главное до какой степени она хочет меня видеть и чувствовать рядом с собой.
Через пол часа, мне позвонила директриса нашей школы и очень представительным тоном сообщила, что мне в срочном порядке надо отправится в очень серьезный институт, и представлять интересы школы на семинаре. Пропуск и направление я получу у… Как интересно. Именно в этом институте работает Таня, и именно у нее я получу и пропуск и направление.
Счастье моего ответного звонка не могла скрыть даже плохая связь. Моя мужчина сделавшая из меня по настоящему счастливую женщину – это все моя Таня.
К концу этой недели, она уволила меня из школы и сделала своей содержанкой, ЕЁ женщиной и любовницей. И прислугой, но это для несведущих.
Я возвращаюсь из аэропорта. Так интересно. Машина не моя и домой я еду не к себе. Я, еду домой к Тане, у которой состою прислугой. На мне обтягивающие шёлковые бриджи, прозрачная блузка. Мужчины заглядываются и на меня и на автомобиль. Но мне не до них. Перед Таниной полугодовой командировкой (так долго она еще ни разу не уезжала), мы приняли решение снять квартиру для плотских утех. Квартира в которой мы живем, предназначена для жизни, а не для секса. И мы почти неделю занимались благоустройством секс-полигона. И конечно устали. И вот теперь мне хочется просто принять ванну, выпить коньячку и отдохнуть. Удивляюсь Татьяне, она всегда в форме и никогда не устает. Интересно, о каких это сюрпризах и поручении она говорила в аэропорту. А, ладно, приеду разберусь.
Дом. Милый дом. Как хорошо сюда приходить. Как уютно себя здесь чувствовать. И совершенно правильно мы сделали, взяв квартиру для интима.
Все сбрасываю с себя ненавистную одежду. Красивое, ухоженное тело в зеркале – это я. Мне всегда нравится ходить нагишом, ну или почти нагишом, например в лифчике.
А вот и Танино послание.
«Дорогой мой Лизунчик! Ты единственный мой человечек, с которым я, даже о делах не могу говорить деловым тоном, а уж тем более писать. Я уже скучаю по тебе, а ведь впереди, еще целых пол года. Видишь, дорогая моя, эти две книги. Их надо передать сегодня же молодому человеку по имени Слава, он позвонит тебе по мобильному. Только предупреждаю, молодой человек не совсем адекватен, так что книги лучше отдавать на нашей другой квартирке. При виде таких дам как ты, у него начинают светиться глазки, и подниматься… ну скажем настроение. И если он тебе понравится, то у тебя будет чудный вечер сегодня. Ты же знаешь, дорогуша, что я всегда готова поделиться тобой с мужчиной, но помни, что никогда не поделюсь с женщиной.
А теперь о сюрпризах. В нашей интим-квартире во всех комнатах, включая ванную и туалет установлены веб-камеры. Камеры начинают работать при входе в квартиру. Информация автоматически передается на компьютер у нас дома. Так что по приезду мы посмотрим все, что ты делала, если конечно ты сочтешь нужным оставлять эту информацию.
И сюрприз номер два. Мне всегда хочется, чтобы ты выглядела лучше всех на свете. Пройди в нашу гардеробную. Там для тебя подарки
До встречи дорогая моя подлизонька. Дорогая моя потаскушка».
Я не иду, я лечу в гардероб. Это ни с чем нельзя спутать, это моё. Два комплекта одежды. Снежно-белый и ярко-алый. Два кожаных комплекта. От сапог до курточек. О даже трусики с бюстгальтером и то кожаные. Не кожаные только чулки. Какая красота, я хочу это все померить сразу же, сейчас, сей момент… Но нет. Сначала помыться и привести себя в порядок. А уж потом, на мое чистое тело буду все мерить. Ну и конечно сегодня я буду в обновках. Вот только что выбрать, красное или белое, белое или красное. А ну бегом в ванную, там и выберешь, это, конечно же, я, командую себе, чтобы не захлебнуться от удовольствия.
Ванна, прическа и макияж не занимают много времени. Сбрасываю халат. Начинается таинство облачения. Прохладная кожа, на разогретом теле. Сначала трусики, если этот кусочек кожи и шнурки можно так назвать. Они прикрывают лобок и уходят дальше между ножек, но там не прикрывают уже ничего. Шнурки ложатся под ягодички и обхватывают талию сзади. Белая кожа на загорелом теле. Прелесть. Корсет. Я всегда его затягиваю очень туго. Он охватывает шею, расходится «обнимая» грудь, и ужимает талию. Красота. Но без бюстгальтера его не одеть. Надеваю и его. Белые тонкие чулки. Они просто струятся по ноге, а широкая кружевная резинка придает эротичности. Ботфорты на шпильке. Вот лично я пошла бы и так, но город этого не поймет. Придется одеть еще и юбку. Она пышная и не прикрывает почти ничего, ну разве что самый краешек чулков. Наклоняюсь поправить ботфорты… А в зеркале мой очаровательный зад. Кожаная бандана и куртка.
Все. Можно ехать. Но стоит ли, если еще нет звонка от этого Славы. Снимаю и куртку и бандану и юбку. Мне так удобно.
И кто такой этот Слава? Вот вспомни его, так он и позвонит. И, конечно же, через час надо уже встретиться, а то он не успевает на встречу. А голос как у «ботаника».
Таня наверно ошибалась в этом мальчике. Он вообще «ботаник» по полной программе.
Все двигаюсь к выходу. Последний взгляд в зеркало.
Ну, надо же так не любить юбки. Куртку надела, бандану тоже, а юбку нет. Сейчас бы бабули во дворе замолчали на долго. Они и так замолчат, но нельзя же их лишать дара речи.
Наша секс-квартира. Интересно и где здесь Таня поставила камеры, а самое главное когда? Надо будет узнать. Зал с мягким подиумом, телевизором, низким диваном и журнальным столиком. Через арку кухня. Прихожей нет, все одно большое пространство. Спальня, с огромной кроватью. Когда Татьянка успела привязать на углы шелковые ленты. Ими можно классно привязать кого-нибудь, и он не вырвется.
Хочу выпить. Все равно сегодня уже за руль не сяду. И не хочу, чтобы меня кто-то отвлекал. Переночую сегодня здесь. О, надо открыть дверь. Пусть этот Славочка забирает свои книги и уматывает, а я буду смотреть в окно и пить коньяк.
Я, конечно же, без юбки. Коленками на подиуме, локтями на подоконнике. Смакую коньяк с сигарой. А вот и «ботаник» пилит. Ну, точно это недоразумение идет сюда. Уж лучше бы вон тот парень. Тоже ничего хорошего, но по сравнению… О, звонок в дверь. Не поворачиваюсь даже. Вошли. Позвали меня. Томно откликаюсь, сообщаю, где книги и продолжаю курить и пить. Мне говорят спасибо, говорят, что завтра в это же время вернут. Соглашаюсь. Уходят. Они что вместе приходили эти двое? Вошли вместе в подъезд, вышли вместе. Хорошо хоть не поцеловались и не обнялись. Хотя, со вторым покуролесить было бы интересно.
Все теперь можно развалиться на подиуме и делать абсолютно все.
Может зря я так с мальчиком. А. Что должно быть, то будет.
Усталость. Усталость. Усталость. Усталость. Усталость последней недели. Я кажется засыпаю. Дверь не закрыта. А. Здесь, кроме меня, телевизора и еды, брать нечего. Я засыпаю. Я сплю.
Изобретателя мобильного телефона надо подвергнуть изощренным пыткам и наказаниям. Потому, что звонок, который сейчас звенит – это пытка, а мое состояние, это наказание. Кто может звонить в такое время? Хотя, в какое время? Но это точно не Таня. На звонок ее телефона у меня очень гламурненькая мелодия.
— Ой. Танюшенька. Ты уже прилетела в свои дебри? Как прошел полет? Как ты вообще себя чувствуешь?
— Ты почему трубку не берешь? Я уже третий раз набираю. Небось уже под мужичком извиваешься, а до меня и дела нет?
— Танечка, миленькая, если честно, то я сплю…
— Я и не сомневалась, что ты спишь, только скажи с кем? Я его знаю?
— Я просто сплю. Без мужчин. Последняя неделя меня утомила очень.
— Такого извращения Лизка, я, от тебя не ожидала.
— Рассказывай как ты? Не томи дорогая.
— Ты что мать, очумела там или переспала. Я еще в самолете. Лететь еще часов девять. Это стюардесса мило согласилась дать мне трубочку и разрешила позвонить тебе. Не буду говорить в трубку кто ты. Здесь много народу понимающего русские выражения.
— Так сколько же сейчас времени?
— По нашему времени, сейчас десять тридцать вечера.
— Так рано еще? Меня если честно сморил сон и усталость.
— И ты в таком классном наряде, валяешься без ухажеров?
— А в каком наряде?
— Да и думать даже не надо. В белом и без юбки, но в ботфортах.
— Ты слышишь мою улыбку?
— Конечно. Твой ротик, ну, ты знаешь какой, расплылся до ушей.
— Ты имеешь ввиду, мой рабочий ротик?
— Да. да, да. Именно. Ладно, больше говорить не могу. А ты, давай там, оторвись в честь нашего расставания. Ты на пол года свободная служанка.
А ведь Татьяна права. Мне уже совсем не хочется спать. Особенно после разговора с ней. У меня действительно никаких ограничений. Кроме конечно секса с женщинами, но мне это и не надо. Даже в деньгах никаких ограничений. Класс. Надо действительно сегодня оторваться. Вот только из теплой квартирки никуда выходить не хочется. Кому бы это позвонить? О, Ванечке, уж он то меня понимает. И все же изобретателя мобильного телефона не следует уж очень сильно пытать и наказывать.
Что-то есть на свете необъяснимое.
Ванечка сам звонит.
— Привет Лизонька.
— Не поверишь, ищу в телефоне твой номер.
— Очень даже поверю. Сам только что нашел твой.
— Ну, давай тогда говори, чего хотел.
— В гости пустишь?
— Ой, Ванечка, что-то здесь не чисто.
— С другом.
— С другом говоришь? А друг ничего?
— Под коньячок с фруктами пойдет.
— Серьезно?
— Честное пречестное.
— Заходите к нам на огонек.
— Ты с кем-то?
— Глупенький, из песни слов не выбросишь. Только адрес новый запиши.
— Ты ушла от Тани?
— Нет. Приедешь, узнаешь.
— Скоро будем.
Ну, вот и повеселимся. Какой нежный и сильный Ваня. В его руках я никогда не помню чем, все заканчивается. Мои мозги просто отказываются помнить все.
Надо покурить, а то мне что-то уж очень волнительно стало. И юбку одеть между прочим, двое мужчин в дом придут, а ты тут бегаешь в ботфортах и с голой задницей. И еще в зеркало посмотреться и подправить личико надо. Ох уж эти гости лучше бы они минут на двадцать задержались. Но покурить надо обязательно, спокойно и не торопясь.
Так, прическа в порядке, макияж тоже, подкрасить губки. Все, я в боевой готовности. Ах да, юбка. Правда нужна она мне будет минут на двадцать максимум.
Входная дверь открыта. Я в ванной. Слышу, как они вошли.
— Ребята проходите в комнату, мне нужно пять минут, припудрить носик.
— Лизонька не торопись, мы сами все сделаем.
— Ванечка в тебе я никогда не сомневаюсь.
Меня не было минут десять. По звукам было слышно, как что-то мылось, звенела посуда, и вот все утихло. Значит мне пора.
Вхожу. Мило улыбаюсь гостям. Оба встали, увидев меня. Ваня просто обалдел. Его друг, тоже был шокирован.
— Ну, Лизонька, ты просто хорошеешь с каждым днем.
— Ваня, познакомь нас лучше.
— Конечно. Конечно. Это Иван.
— Тоже Ваня? Я сегодня могу, находясь между вами загадывать самые сокровенные желания?
— И они сбудутся. Они обязательно сбудутся.
— Очень приятно. А я, Лиза.
Ваню я знаю уже достаточно долго. Это хороший друг Тани, и хороший мой любовник. Он не ревнивый, не докучливый и всегда готов познакомить (читай положить в постель) меня со всеми своими друзьями.
А вот этого его друга я вижу впервые. Высокий, хорошо сложенный, темные волосы. От него веет силой и страстью. Ой, я, кажется, наброшусь на него прямо сейчас.
Мои гости сидят на диване. На столе стоит коньяк и фужеры для шампанского. В навалку лежат фрукты. Сервировка по-мужски.
— Ребята! Нельзя же так. Коньяк не пьют из бокалов для шампанского и фрукты надо на блюдо положить. А ну помогайте мне отнести это все на кухню. Я буду стол сервировать.
Подхожу к столику, наклоняюсь и забираю бокалы. Моя миленькая юбочка, уже практически на шее. А в зеркалах, моя ухоженная попочка. Как у Ванечек загорелись глазки. Но они покорно сгребают фрукты и идут за мной на кухню. Я плывущей походкой манекенщицы впереди и два мальчика, с трудом переставляющие ноги, от возбуждения, сзади.
— Это все фрукты или еще есть?
— Кажется что-то осталось в пакетах, — ответил второй Ванечка.
— Прекрасно, я разберусь. А вы пока возьмите вот эти бокалы и идите в комнату.
Какой у него голос. Я уже сейчас могу отдаться.
В пакете не оказалось фруктов, но там было шесть упаковок презервативов. Шесть умножить на три, получается восемнадцать. Т.е. они хотят меня по девять раз каждый? Ничего себе. Надо украсить презиками блюдо.
Торжественный внос фруктов состоялся. Все рассмеялись.
Первый бокал подняли, конечно же, за знакомство. Сразу же и закурили. Курили все, так что проблем не было.
На первом бокале выяснилось, почему я здесь, а не в другой квартире. после второго, выяснилось, что мальчики провели конференцию и хорошо посидели в ресторане, и что им не хватило меня.
Третий бокал, за любовь и на брудершафт с новым гостем. Сдерживать себя мне уже было невозможно и поэтому, отпив глоток, я… Как он целуется. Мы просто начали сходить с ума. Моя свободная рука уже проскользнула под ремень и нашла то, что искала. Он с такой силой сжимал мои ягодицы, что мне было больно и приятно. Другой Ваня взял из моей руки бокал, а взамен… Мы стояли посреди комнаты. Они ласкали и целовали меня, а их члены были у меня в руках. Как-то практически одновременно они положили мне руки на плечи и начали придавливать. Став на колени, передо мной открылась, такая картина, что захватило дух. Размер члена гостя, был такой, что мне даже интересно стало, войдет он мне в рот или нет. Но долго думать не пришлось. Нажим на мой затылок и его головка уже у меня во рту. Немного неудобно, боюсь поцарапать, но движения становятся, все более ритмичными и глубокими.
— Ну, а теперь загадывай желание, — раздался голос Вани.
И тут же он вошел в меня сзади. Резко, сильно, как он всегда это делал. Мальчики очень быстро вошли в ритм, и я на их оси уже никуда не могу деться. А через какое-то время они развернули меня. И теперь гость входил туда, где только что был Ваня. А Ваня уже кормил меня своим членом. Он очень сильно сжал мою голову, а его друг вошел в меня полностью. Мои ноги стали подкашиваться. Четыре сильные мужские руки подхватили меня, поставили на четвереньки, а их члены продолжали свое дело. Гость начал движения медленно и осторожно. Раз, за разом прибавляя в ритме, и вот, через несколько минут, он уже во всю вбивал в меня свой член. Ваня уже давно кончил мне прямо на лицо, а его друг все трахал и трахал меня. Казалось, этому не будет конца. Конечно, какой конец, если я на нем нахожусь. И вот короткий вздох и гость остановился. Спокойно вынул свое орудие и пошел в ванную.
Не скажу, что с меня свалился камень, но некоторое чувство облегчения в заднице пришло. Вернулся гость. Красивый и статный. Обернутый в полотенце по поясу. И с выпирающим орудием впереди.
Теперь и моя очередь в душ. Прически конечно уже никакой. Вместо макияжа, сперма. Приняв душ в нижней части себя, причесываюсь, крашу губки, тоже оборачиваюсь, по поясу, полотенцем, но очень маленьким. Пора к гостям.
Мальчики лежат на подиуме опершись на подушки. Гость широко раскинул ноги, но даже это не скрывает размеры его члена. Я пытаюсь примоститься между мальчиками. Если бы все было так просто. Ваня толкает меня и я утыкаюсь лицом прямо в член. Его друг берет меня за голову и притягивает поближе к себе. Мои волосы щекочут его мошонку и я вижу как он возбуждается вновь. Он не дает и минуты отдыха. Его член у меня во рту, его руки держат мою голову и совершают поступательные движения вверх и вниз. Мне даже не надо сжимать челюсти. Мне ничего не надо делать, за меня все делают мальчики. Ваня в это время уже снял с меня полотенце и пристроился ко мне. Он поставил меня так, чтобы после его друга моя дыра стала поменьше, и он смог получить удовольствие.
Ваня опять кончил раньше всех. А его друг минут через десять, опять издал короткий вздох, вынул член изо рта, пару раз дернул его рукой и мне в лицо ударил поток спермы. Это было так неожиданно. Лицо, волосы, все было в сперме.
Опять перекур. Наверно он больше нужен для меня. Потому что Ванечки совсем спокойно пьют коньяк. А у меня дрожат руки, все проливается и во рту не держится сигарета. Стараюсь курить медленно, и не торопясь, попивая коньяк. Мы о чем-то разговариваем. Но мальчики явно еще что-то задумали. Их выдают улыбки и светящиеся глаза. Сигарета потушена. И в тот же момент меня опрокидывают на спину, и два члена уже возле моего лица. Беру их в руки и начинаю целовать и ласкать попеременно. Небольшой заглатываю почти до основания, а гиганта просто беру в рот. Потом целую и лижу их. Не отдаю себе отчет, но я ласкаю уже восставшие орудия. А они впихивают оба члена мне в рот. Зрелище не из приятных. Но это не на долго. И кажется я догадываюсь, что будет дальше. Интересно как это будет.
Гигант ложится на спину, а Ваня поднимает меня и насаживает прямо на него, лицом к ногам. Сильные руки гостя укладывают меня на грудь, а Ваня в это время входит в туже дырочку. С натягом, с усилием, но входит. Они начинают двигаться. Синхронно. Движение за движением. Все чаще и чаще. И вот уже я кричу. От возбуждения, от боли, от удовольствия. Мои мальчики рычат.
Мы, кончили. Все. Сразу.
Мое обмякшее тело лежит на большом Ване, а его чуть меньший друг лежит на мне. Мы даже не двигаемся. Нам безумно хорошо.
Я чувствую, как начинает спадать их напряжение, а во мне образовываться пустота. На пять минут душ мой. Не снимая одежды моюсь. Дотрагиваться до дырочки не рискую, просто промокаю ее всем полотенцем. И все равно, когда иду к гостям, кажется, что в ней гуляет ветер.
Когда все собрались в комнате после душа, мы мило улыбались друг ругу и пили коньяк. А за окном уже начинало светать. Вот и утро. Мои гости ушли. Так и не истратив все презервативы, но и не надо было.
Я раздеваюсь. Избавляюсь от всех одежд. Еще раз принимаю душ. А за одно пытаюсь потрогать себя сзади. Моя рука вошла в меня абсолютно свободно. Вот это ночка. Несколько часов прошли как одно мгновение. Ложусь в кровать. Приятная истома и ломота в теле. Сплю.
Интересно сколько сейчас времени и какой день недели, и правда ли было то, что происходило этой ночью. Нет, все, правда. Об этом мне говорит мое тело и наличность на журнальном столике. Ваня всегда меня подкармливает, не только в ротик, но и в кошелек.
Не хочу прибираться. Завтра придет горничная и все уберет. Но привести себя в порядок все же необходимо. Человек скоро в дом придет. Может зря я так вчера с этим Славой. Надо будет сегодня извиниться, а то ты как та злая сука (в смысле собака) получаешься. Тебе Лизонька тоже за копейки раком стоять и отсасывать приходилось. Только тебе в буквальном смысле, а ему в переносном. Надо будет его приласкать, в знак примирения, если конечно не потеряется во мне после Ванечек, ну и конечно, если вообще захочет со мной разговаривать, после вчерашнего.
Все давай одеваться красавица. Надо надеть что-то в теплых тонах. Черные чулки сеточка, бордовый лепесток на шнурочках вместо трусиков, бордовые бархатистые бриджи (в них сквозная молния, и застегивается она сзади, так вжик и доступна, хи-хи), босоножки на не высоком каблуке, корсаж с лифом. Из зеркала на меня смотрит дама «бордо». Не хватает только такой же бордовой повязки на голову и, конечно же, беленького цветочка в волосы. А еще белого фартучка, для служанки Ну и нравится же тебе Лизонька блуд, ой как он тебе нравится.
Кто может звонить? Номер мне не знаком. О, Слава. Они придут. Через минут тридцать. Он и его подруга. Ну и для кого ты, старалась. Как всегда. Вот так всегда. Ладно, сегодня будешь ночевать дома. Надо выпить коньячку, и покурить. И все-таки, у него голос ботаника.
Умные мысли приходят в тишине, а не во время разговоров.
С девочкой ты придешь? Хорошо. Если показать себя практически полностью, то ты можешь и вернуться, естественно проводив до дому свою даму. Вместо бриджей короткая бордовая пышная юбочка. И одеваю белый фартук.
Звонок. Рисую на лице блуд и радушие, и иду открывать. Странно, это не тот парень. Ни один из них. В смысле это не те, кто бродил вчера под окнами. Да, идиотизм это на долго. Невысокого роста, он ниже меня, светлые волосы, коренастый, но не жирный, никаких очков на карих глазах. Лиза, все идиоты мира умнейшие люди по сравнению с тобой. Ты ведь уже почти писаешься от желания… Его подруга кстати тоже интересная дама. Тоже не высокого роста, фигуристая, чуть полноватая, но ей это идет. Черные как смоль волосы, яркая помада. Женщина вамп. И одежда подчеркивает все, что надо подчеркнут и убирает все, что надо убрать. Да, с этой парочкой было бы интересно…
С порога предлагаю кофе и коньяк. Они соглашаются и на то и на другое. Оставляют в прихожей свою сумку и проходят в комнату. Искренне удивляюсь огромной сумке, а они, улыбаясь, говорят, что там игрушки.
Пока готовлю кофе извиняюсь за вчерашнее. Ссылаюсь на усталость и расстроенные чувства, по поводу длительной командировки Тани. Со слов Славы он меня понимает и прощает, а в принципе не обращает внимания на такие мелочи.
Пока готовлю кофе нахожусь к ним спиной. Пронзительные же у них взгляды.
Слава сидит на ступеньке подиума, а его подруга на диване. Подношу кофе каждому в отдельности. Ему, и показываю свой зад Ире. И ей, и показываю свой зад Славе. Точно так же подношу бокалы для коньяка. Мне показалось? Или Ира действительно расстегнула пару пуговичек на блузке. Какая грудь. Как я ее хочу…
Присаживаюсь… на диван. Поближе к Ирочке. Закуриваю. Ребята тоже. Опять дрожат руки. Слава разлил коньяк. Поднимаем конечно же за знакомство. Сидим и болтаем практически ни о чём. И наш разговор бесцеремонно прерывает телефонный звонок. Ах да, Слава предупреждал, что ему могут позвонить. Культурный, однако. Он встает и отходит в дальний угол кухни, разговаривает тихо и не долго. Возвращается к нам, просит прощения, но ему надо на десять минут отлучиться. Мы, конечно же, прощаем и разрешаем.
Ира предлагает выпить еще. Конечно соглашаюсь. Она встает, подходит к столику и разливает, но как-то медлительно. Разворачивается и несет нам бокалы. Вот теперь все понятно. Блузка расстегнута полностью. Черный лифчик, создал такую ложбинку между, что… Она подает мне бокал, но не отпускает его. Я встаю и тоже берусь за ее бокал. Молча, пьем. Роняем бокалы и я уже в ее объятьях. Она не ласкает, она мнет меня. Юбки уже нет. Ира уже тоже только в белье. Класс.
Черные шорты с разрезом по центральному шву и бюстик. Она Хозяйка. Я служанка.
Мы опрокидываемся на подиум и я оказываюсь снизу. Она садится мне на лицо, берет одной рукой мою голову и с силой прижимает к своему влагалищу. Другой рукой она растягивает свои нижние губки, и из них появляется возбужденный клитор. Я сосу и лижу ее. Она ложится на спину отталкивает меня подальше от лица к влагалищу. И опять прижимает мою голову к себе. Ее рука крепко держит меня за волосы и придает такт моим движениям. Какая прелесть.
И в се же надо что-то сделать плохое с изобретателем мобильного телефона.
Ира поднимает трубку, приподнимая меня от себя за волосы. Короткий разговор с мужчиной, это мне слышно.
— Это звонил Слава. Он вынужден задержаться на некоторое время. Просил нас не скучать. А ведь мы не скучаем? – она провела рукой по моей щеке, взяла за подбородок, и нежно и ласково посмотрела в глаза.
— Конечно не скучаем, ведь ты…
— Ну тогда лижи и соси меня сучка, — и снова она не дослушав, ткнула меня во влагалище.
Её клитор был как маленький членчик, что доставляло мне особое удовольствие при ласках. Сколько прошло времени, не знаю. Но мои старания были вознаграждены. Ира, стала подергивать ногами и немного завывать, с каждой минутой ее радостная агония становилась все ярче и сильнее, и вот она оттолкнула меня совсем и стала качаться по подиуму и выть.
Когда она успокоилась и повернулась ко мне, на ее лице было написано счастье.
— Ты, сучка, — с лаской и нежностью в голосе прошептала она.
— О да, моя Госпожа.
Ира уселась на подиуме, широко разведя ноги. Из разреза на трусиках торчал ее клитор. Меня это начало опять заводить.
— Прикури мне сигару.
— Да моя Госпожа.
Руки опять меня не слушаются. Сигара и зажигалка упали на пол. Нагибаюсь, чтобы их достать, и в этот момент чувствую на своих ягодицах ее руки. Нежные и властные. Прошлись от спины вниз, поднялись вверх. Одна сместилась мне на талию, вторая пошла ровненько вниз по… Как бы раздумывая, оставаться там куда попала, она дернулась, а потом пошла вглубь, вся, целиком.
— Прикури мне сигару. А ты оказывается не только в ротике рабочая, но и…
— Мне это нравится.
— Не сомневаюсь. Давай выпьем еще
— Давай.
— Не давай, а давайте, — и она шлепнула меня по заду. А что за той дверью?
— Спальня, моя Госпожа.
— Ты ее мне покажешь?
— Конечно Госпожа.
— Тогда докуриваем, допиваем и пошли.
Когда мы вошли в спальню, Ира, приказала мне лечь на кровать. Она привязала мои руки, за стойки кровати в ногах, а ноги, задрав мне их за голову к стойкам у изголовья.
— Ты думаешь я буду с тобой возиться? Не-ет.
Она набрала номер на телефоне.
— Слава, можешь приходить, эта сука готова. Нет, никуда не денется.
Вошел Слава. Абсолютно голый. А то, что было у него между ног…
— Ира, а почему глаза не завязала?
Ира очень быстро принесла шарф и завязала мне глаза. Теперь оставалось только чувствовать и слушать.
— Ну что сука, ты думаешь можно вот так просто, с голой задницей, стоять у окна и посылать всех, куда угодно?
При этом он с силой ударил своим членом меня по лицу. Это было больно. Удары не прекращались.
— Ира воткни-ка в задницу Лизоньке нормальный вибратор. Можешь начинать с моих размеров. А я пока покормлю ее, чтоб не проголодалась, сука.
Слава всунул мне в рот член. Он был еще не возбужденный, а потому его головка смогла поместиться во рту. Хотя мне казалось, что рот сейчас порвется. Ира в это время вставила в зад вибратор огромных размеров и включила его. Слава начал гладить свой член руками, и мой рот стал расширяться. Такого конского члена в моем даже очень рабочем ротике не было никогда. Два Ванечки вместе были меньше. Они хоть двигались во рту. Член Славы был просто домкратом, разжимающим мои челюсти. Слава двигал руками все чаще и чаще.
С невероятным усилием он выдернул свой член изо рта, и через секунду на меня полилась сперма. Ее было так много. Она была на всем, на лице, в ушах, во рту, на кровати.
Но останавливаться он не собирался. Выдернул из меня вибратор и сам вошел. Медленно и с таким натягом, что мне показалось, он вывернет меня внутрь меня же. Ирочка присела мне на лицо и за одно, придерживала меня.
А Слава начал движение. Без приготовления (где ты милый Ванечка, Ванечки). Мне было больно. Но на меня никто не обращал внимания. Главное было наличие моей дырочки, из которой с каждым разом, с каждым движением, все больше и больше, получалась дыра.
Когда Слава кончал, казалось стены дома, рухнут, потолок обвалится, и вообще произойдет землетрясение. Так, люди не кончают. А мне казалось, что он раздробит мне кости. Мне казалось, я теряю сознание.
— Ну? И что ты теперь скажешь сука?
— Слав, кажется Лизонька не в сознании.
— В сознании, но не верит своему счастью.
— Мы на этом заканчиваем, или по полной программе?
— Ирочка, конечно же, по полной. Пусть, знает, как с людьми разговаривать надо.
Они развязали меня и оттащили в зал. Поставили на подиум журнальный столик, положили на него несколько подушек и меня сверху. Руки и ноги привязали к ножкам стола. Такой раковой позы у меня еще не было. Слава откупорил бутылку шампанского, налил Ире и себе, облил меня, всем что осталось, а потом всунул бутылку горлышком мне в зад. Вдвоем, они поднесли столик со мной к стене, зафиксировав, бутылку. Заткнули мне рот кляпом, и ушли.
Я. Темнота. Сколько времени прошло? Как узнать, что будет дальше? Как выбираться из этого положения? Руки и ноги очень крепко привязаны, чем-то эластичным. Во рту кляп, на глазах повязка.
Лиза, тебе неоднократно Таня говорила, будь с людьми добрее и мягче. А ты? Вот теперь ты просто курица, курица на бутылке. Той тоже в задницу бутылку втыкают, а потом в духовку. Как ты теперь будешь освобождаться. Да конечно утром придет горничная и освободит тебя. Хорошо если это молодая особа, и она, еще тебя поймет. А если старушка какая-нибудь? У нее же инфаркт будет.
Так, надо стараться высвободиться.
Но руки и ноги так привязаны.
Ну, как, как они привязаны?
Хорошо привязаны. Качественно, со знанием дела, привязаны.
Надо раскачать столик.
Бутылка так стимулирует дырочку, что раскачиваться все больше и больше не хочется. Или хочется, но только раскачиваться. Падаю вместе со столом. И бутылка как пробка, ага, только из попки вылетает. Это уже хорошо. Хорошо не это, а то, что у них смазка качественная была. Теперь надо снять одну руку с ножки столика, вот так. Теперь повязку и кляп. Глоток свежего воздуха. Еще один. Полной грудью. Вот так, да. Я на свободе.
Оказывается уже достаточно поздно. Где коньяк? Прямо из бутылки. Несколько обжигающих глотков. Фу, какой дурной тон. Долой с рук и ног, да это же мои колготки. Вот сволочи. Они привязали меня моими же колготками. Как будто в этой квартире, нечем связать.
Да ходить, конечно, не очень удобно, особенно когда у тебя в заднице ощущение космической пустоты. Не плохо бы принять ванну, но не хочется. Ограничусь душем.
Вода, вода, вода. Струи воды стекают с меня и уносят прочь все переживания. Стоп. Пусть хорошие воспоминания и чувства не уходят. Ведь мне очень понравилась Ира. И вообще понравилось. Даже членом по лицу, понравилось. Все надо спать. Завтра переберусь домой и начну порядочный образ жизни. Буду порядочной. Порядочной стервой ты только можешь быть. Больше никем. Ну раз так, значит так. Сопротивляться не буду. А сопротивляться сну тем более не буду. Кровать или подиум? Подиум ближе. Сплю.
Кто-то ходит. Или мне это только снится? Кто-то гладит меня по лицу. Или это тоже сон? Чья-то рука прошлась по всему телу. Задержалась на попочке, чуть сжала ее. Два пальца нежно прошлись по дырочке, и еле слышное удивление: «ничего себе».
Опять шаги. Легкий звон посуды, как мелодия из неоткуда. Горничная.
Неужели я сплю без одеяла? Так и есть.
Открываю глаза.
— Здравствуйте.
Она пугается, от неожиданности. Поворачивается ко мне. На вид ей лет тридцать пять. Фигурка, почти идеал, если бы не грудь. Памела Андерсон отдыхает. Разрез на плотно облегающей кофточке, только подчеркивает эту грудь. Пышная юбочка придает даме еще больше моложавости. Она красива.
Она смотрит на меня и прекрасно понимает, что я ее оцениваю.
— Добрый день. Нравлюсь вам?
— Да, да, и еще раз да. А что уже день?
— Без четверти три.
— Вот это да!
— Судя по вашим ответам, с вами можно сегодня договориться обо всем.
— Почему?
— Вы уже несколько раз подряд произнесли слово «Да».
— Да?
И мы вместе засмеялись. Она действительно была красива. И смеялась она красиво. А ее грудь хотелось целовать и целовать.
— Скажите как вас зовут?
— Людмила.
— Вы только убираетесь здесь или еще можете приготовить покушать?
— Все готово уже давно.
— Можно я буду называть вас Мила?
— Как будет угодно.
Она подала еду мне прямо на подиум.
— Посидите рядом, покушаем вместе?
— Спасибо я сыта, но кофе выпью.
Какая походка. Ей бы на подиум, а не квартиры убирать. Все мужики мира остались бы нищими. А вот о подиуме это уже интересно.
— У вас красивая грудь.
— Правда? А мне она доставляет некоторое неудобство. Всю одежду приходится только шить. В магазинах на не стандартную фигуру ничего нет.
— И с какого это времени, женщина с пышной грудью, стала нестандартной?
Ложбинка между ее грудей заставляла меня глотать слюну. Мила видела это и каждый раз, когда пересаживалась, открывала грудь все больше и больше. Вот разрез на ее кофточке вообще сполз под грудь. Все я больше не могу.
— Мила! Я хочу поцеловать твою грудь.
— Как?
Мое предложение застало ее врасплох. Она абсолютно не ожидала такого от меня.
— Мила, разденься, пожалуйста, до трусиков и лифчика.
От неожиданности она начала выполнять то, что ей было велено. Сползла юбка, через плечи вниз ушла блузка. Красивое белое кружевное белье, на загорелом теле. Ни грамма жира, подтянута, в отличной форме и тонусе. Она была податлива как пластилин. Стоило мне ее немного потянуть к себе и вот уже прямо над моим лицом ее бюст, а Мила стоит на четвереньках надо мной. Освободить грудь, от плена лифчика, дело трех секунд. И вот они передо мной. Два коричнево-розовых соска и нежная грудь. Оба соска забираю в рот и сосу. Сказка. Теперь по очереди. Теперь языком вокруг, до умопомрачения, до кружения в голове, до стонов. Но я не могу стонать, у меня рот занят. Мила. Ей хорошо. Это хорошо, когда кому-то, хорошо. Ее стоны из еле слы