Моя любимая сестричка
 Рассказ этот, вероятно, вызовет возмущение у читателей своей развращенностью и они подумают, что это произведение какого-то грязного преступника, описывающего свои извращенные желания и фантазии, а между прочим, главное действующее лицо, являющееся и автором, вполне обычный молодой человек, из числа тех, кого вы называете приличными мальчиками. Я не рассчитываю поразить вас подробным описанием половых сцен и всякого рода извращений, а лишь хочу показать, что таится в душе и на какие мерзости способен самый обычный человек.
Каковы глубины человеческой души? Никто их никогда не измерял и никому никогда не удастся их измерить. Мы живем по выдуманным нами общественным законам, думаем о том, что прилично и что не прилично, стараемся не выделяться из окружающей нас толпы. Тщательно скрываем в этих самых глубинах сознания свои желания и потребности, которые, как мы думаем, будут не поняты и отвергнуты обществом. А что касается наших половых влечений и пристрастий, то мы об этом не только не говорим окружающим, но и боимся признаться даже себе, особенно если они отличаются неординарностью и явным эксцентризмом. Но я набрался смелости и готов рассказать вам не только о мечтах и желаниях, но и о реальных случаях моей жизни. Читайте же это произведение больного воображения, и, может быть, оно раскроет вам глаза на реальное, а не выдуманное общественное, поведение и сознание человека.
Детство мое протекало тихо и мирно, без особых потрясений и ярких впечатлений. До того как я начал ходить в школу, я большую часть своей жизни проводил на даче, куда брала меня бабушка. Природу, неспешное течение деревенской жизни, ее неторопливость и размеренность я любил более всего. Мне нравилось любоваться зеленью лугов и полей, я любил наблюдать восходы и закаты и подолгу следить за неспешным течением реки. Естественно, что и после того, как я пошел в школу, я любил часто бывать в этом уютном и тихом уголке, где все напоминало о том далеком времени, о моем детстве. Вот в этом земном раю и развернулись все те события, о которых вы прочтете в моем рассказе.
У меня была сестра, очаровательное создание, которое я любил всем сердцем, да и не только сердцем. Правда приходилась она мне не родной, а двоюродной сестрой. Оля, так ее звали, была на несколько лет моложе меня и в то время, которое здесь описывается, ей было четырнадцать, а мне соответственно девятнадцать лет. Естественно, что все детство мы провели вместе и я бы даже сказал, что мы стали неразлучны и не могли провести друг без друга ни единого дня. Она жила в другом городе и после того, как мы пошли в школу, наше общение стало невозможным. Я долго переживал по этому поводу, и все время спрашивал у родителей, почему Оля не может жить вместе с нами. Мы бы ходили вместе в школу, вместе бы ели, спали, готовили уроки и вообще всячески заботились друг о друге. Повзрослев, я понял наивность детских фантазий, что, правда, не умерило моей братской любви. Приезжая на дачу во время каникул я все также радостно встречал Олю, и мы всегда весело проводили с ней время. Мы стали даже более близки, чем в детстве, и, забегая вперед, скажу, что мы обсуждали такие вопросы, которые не могли доверить самым близким друзьям, не говоря уже о родителях. Так я, например, рассказывал Оле о том, что я никак не могу познакомиться с девушкой, что мне хочется излить на кого-нибудь свои самые нежные чувства, но никто не может оценить глубины моей любви. Оля в свою очередь рассказывала о встречах с мальчиками ее возраста, о желании вступить в активную половую жизнь и о страхе сопряженном с потерей девственности.
Надо сказать, что робкий по природе, я и не пытался найти себе партнершу и заменил естественные половые отношения между мужчиной и женщиной просмотром порнофильмов и мастурбацией. Правда, иногда встречаясь на даче с Олей, я подумывал о ее совращении и о том, что, совершив это, я получу источник удовлетворения всей моей похоти, которая уже в это время выплескивала через край. Но тут я опоминался и с ужасом думал о том, какой же я негодяй и подонок, если вот так, ради ненасытной животной страсти, готов на совокупление с собственной сестрой. Но время шло, Оля подрастала, и с каждой новой встречей я с удовольствием отмечал, что тело ее приобретало все более округлые и соблазнительные формы. И я уже начал всерьез задумываться о плане, заполучить Олечку в свое полное распоряжение, или хотя бы провести с ней несколько часов удовольствия.
И вот когда мне исполнилось девятнадцать лет я понял, что не могу дальше заниматься самоудовлетворением и, что девушка, которую я мог бы потрахать необходима мне как воздух. С этими мыслями я и приехал на дачу, захватив с собой видеомагнитофон и несколько кассет с порнофильмами. Олечка, приехавшая несколькими днями позже, точнее ее стройное гибкое тело и возбуждающие мое воображение формы, окончательно убедили меня в успехе моего плана. Около пяти дней мы с ней гуляли, купались, беседовали ни о чем, и я уже начал отчаиваться в выполнимости моего плана, как вдруг вечером бабушка объявила нам, что завтра она должна будет уехать в город, и мы целый день будем предоставлены сами себе. Вы не можете себе представить какие переживания, сомнения, тревоги и надежды терзали меня на продолжении всей этой ночи, ночи за которой должен был последовать столь знаменательный день. Всю ночь я не спал, терзаемый сжиравшей меня похотью, если же мне удавалось на минуту заснуть, мне снилась Оля, то предстающая передо мной в порнографических позах, то сидящая на моем члене с раздвинутыми ногами, то ее розовые половые губки, которые я облизываю и целую, то опять сама Оля сосущая мой высоко торчащий член.
Наконец наступило утро. За завтраком я ни на минуту не мог оторвать свой горящий взгляд от Оли. Она много шутила, смеялась, говорила бабушке о том, что ей привести из города, откусывая белыми зубками хрустящее печенье и запивая его парным молоком. Я же наоборот был мрачен и весь погружен в раздумья. Делать мне то, что я задумал или отказаться от намеченного плана, оставить Оле девственность или идти на поводу у своей похоти. Так незаметно прошло утро, и мы с Олей пошли провожать бабушку к автобусу. В этот момент сомнения разрывали меня на части. Посадив бабушку в автобус и помахав ей на прощание рукой, мы с Олей, обнявшись, пошли домой. Дорогой я чувствовал тепло ее тела и шелковистость кожи сквозь тонкую ткань летнего платьица. Наверное, если бы я не обнял ее в тот момент, то понял бы всю безумность идеи о воплощении с Олей своих эротических фантазий, но теперь, почуяв близость и доступность женского тела, я окончательно потерял голову, и не собирался отказываться от такого случая, который, может быть, больше мне не представится.
Придя домой, Оля пошла гулять в сад, а я включил видеомагнитофон и поставил один из привезенных фильмов. Тематику фильмов я подбирал очень долго и тщательно. Начну с легкой эротики и лишь потом, после откровенного разговора, перейду к порнографии. Таков был мой до мелочей продуманный план. Так что когда Олечка вернулась, она обнаружила, что я смотрю телевизор, и охотно ко мне присоединилась. Я незаметно обнял ее и слегка притянул к себе, чтобы дать почувствовать тепло и силу, исходившую от мужского тела. Так мы просидели некоторое количество времени. Фильм кончился, и я поставил следующий, более откровенный и начал осторожно расспрашивать Олю о ее отношениях с мальчиками и ее сокровенном желании потерять девственность. Она отвечала, что еще не нашла достаточно опытного мальчика, который смог бы доставить ей удовольствие, не причиняя боли при разрыве девственной плевы.
— Ну не обязательно половое наслаждение должно быть связано с разрывом плевы. Существует много способов доставления удовольствия девушке не связанных с непосредственным введением члена во влагалище. Вот сейчас я поставлю фильм, где партнеры удовлетворяют друг друга с помощью рта и языка, — с этими словами я вставил в видеомагнитофон порнографическую кассету. Во время просмотра Оля жадно смотрела на все происходящее на экране, и ее уже достаточно оформившаяся грудь судорожно вздымалась.
Видимо увиденное достаточно взволновало ее, и я понял, что достаточно одного намека и Оля будет моей.
— Вот Олечка, — сказал я — тебе не обязательно позволять мальчику вводить член в твое влагалище, достаточно того, что он просто поласкает тебя и твои губки языком. Так что когда вернешься домой, смело, можешь предложить своему другу такой способ удовлетворения.
- А ты умеешь ласкать девушку языком, — спросила меня горящая от возбуждения Олечка.
- Ну, я не знаю, — ответил я, — ты же знаешь, у меня никогда не было девушки. Хотя, наверное, это у меня получилось бы лучше, чем у мальчиков твоего возраста. Я все-таки прочитал много книг, посвященных этому вопросу, и просмотрел десятки фильмов.
- Хочешь, я буду первой девушкой, которой ты подаришь наслаждение, — откровенно спросила Оля.
В первую минуту я, честно говоря, растерялся. Конечно, я рассчитывал совратить Олю, но представлял это более трудоемким процессом, а в действительности все оказалось так просто. Она даже не стала ждать, пока я сделаю намек или предложение заняться с ней сексом, а сама предложила мне ключ от замка, отпирающего ворота наслаждения. К такому я не был готов и в первую минуту почувствовал себя смущенным. Но сомнения быстро рассеялись, ведь передо мной лежало то, чего я желал несколько лет, то о чем я мечтал бессонными ночами, то, что видел в эротических снах.
- Ты готова, — спросил я у Оли.
-Да, я хочу почувствовать, как поцелуешь мои половые губки, пощекочешь клитор, как твой язык проникнет во влагалище, — с нежным вздохом ответила она.
Мы легли на широкий диван и нежно стали целовать и обнимать друг друга. Я запустил руку под юбочку Оли и, немного поласкав ее шелковистые бедра, начал медленно стягивать трусики. Оля в это мгновение снимала с себя маечку. Оторвав глаза от ее божественных ножек, я увидел еще более восхитительное зрелище. Нежные белые маленькие груди находились на уровне моего рта, и мне не составило особого труда ухватиться губами за выпуклый розовый сосок. Пососав один сосок, я неторопливо перешел к другому, руки мои все это время поглаживали ее округлые бедра. Олечка вся замерла от наслаждения и лишь тихо стонала.
- Раздвинь ножки, я хочу поцеловать тебя, — прошептал я.
Олечка послушно выполнила мое приказание, и через мгновение я увидел ее половые органы, представшие передо мной во всей их девственной красе. Розовые губки были подобны лепесткам только что распустившейся розы и капли выступившей от возбуждения жидкости блестели как капли росы, ранним утром осевшей на траве. Восхитительная, незабываемая картина, которая надолго запечатлелась в моей памяти. Полюбовавшись красотой этого прелестного цветка, я прильнул к нему так, словно хотел выпить весь источаемый им нектар. Я целовал ее в раскрытые половые губки, посасывал и потягивал клитор, запускал язык в самую глубину влагалища так, что чувствовал тоненькую девственную пленку. Стоны, тихие вздохи и нежный шепот Оли, просящей не прекращать ласкать ее, довели меня до такого возбуждения, что я готов был тут же кончить. Оля же находилась в еще более возбужденном состоянии. Еще одно движение языка, еще один поцелуй, и она кончила с тихим криком и в изнеможении откинулась на спинку дивана. Я весь трясся от возбуждения и волнения. Еще бы, ведь я только что занимался оральным сексом с собственной сестрой, и сейчас она будет удовлетворять меня своим прелестным маленьким ротиком. Может быть не надо, может быть убежать сейчас и впоследствии забыть об этом сумасшествии. Но нет, как можно убежать, когда я достиг своей цели, когда Оля моя и будет выполнять все самые причудливые и извращенные желания. Такие мысли проносились в моей голове в эту безумную минуту. Из размышлений вывела меня Оля, спросив:
- Ты хочешь, чтобы я сделала тебе то же самое?
На что я лишь утвердительно кивнул головой. Олечка расстегнула мои брюки и вот ее тонкие пальчики обвивают и ласкают член, который, не зная других пальцев, кроме моих собственных, весь напрягся и замер в ожидании.
- Не тяни Олечка, возьми его в ротик. Видишь, как он хочет твоих губок, — дрожащим от возбуждения и страсти голосом произнес я.
Олечка повиновалась. Ее нежные розовые губки приблизились к самой головке, задержались на мгновение и прикоснулись к напрягшемуся и налитому кровью члену. Прикосновение ласковых и теплых губок привело меня в состояние экстаза.
- Поласкай его языком, засунь головку поглубже, так, так, только побыстрее, работай ротиком моя Олечка, — от захлестнувшего наслаждения я едва сдерживался.
Дрожь пробежала по телу и, не контролируя своих действий, я схватил Олю за голову и начал запихивать член ей в рот, стараясь проникнуть как можно глубже. Она не сопротивлялась и как загипнотизированная подчинялась всем моим движениям. Не было сил оторваться, прекратить это и я кончил прямо в рот Оле, размазав сперму по губам, щекам и вытерев измазанный спермой член о ее светлые золотистые волосы. Около минуты мы лежали не двигаясь, как будто нами овладело некое оцепенение. Первая очнулась Оля.
- Это было прекрасно, никогда в жизни я не испытывала ничего подобного, — ответила она на мой вопросительный взгляд.
- Я рад, что тебе понравилось, — машинально сказал я, сам еще не придя в себя от случившегося. Как я мог вот так вот ради собственного удовлетворения лишить девственности, хотя и не в физическом, а в моральном, душевном плане, эту юную хрупкую девушку, можно сказать почти ребенка. Я не верил, что все происшедшее могло доставить ей наслаждение и удовольствие. Но сколько бы я ни думал обо всем этом, ничего нельзя уже изменить.
Скоро должна вернуться из города бабушка, и нам нужно было одеться и привести в порядок комнату, чтобы скрыть следы недавнего разврата. Тут Олечка проявила себя как заботливая хозяйка и уже через несколько минут даже самый опытный сыщик не заметил бы ничего подозрительного. Обнявшись, как и тогда, когда провожали бабушку, мы пошли к автобусной остановке, чтобы помочь донести сумки, наполненные купленными для нас подарками. Только теперь я держал Олечку за округлую попку, всей рукой ощущая приятную упругость ее не прикрытых трусиками ягодиц.
Вечер мы провели все вместе на веранде, пили чай, как всегда шутили и весело смеялись. Было уже довольно поздно, и Олечка постоянно зевала, открывая моему взору хорошенький розовый ротик, которым она несколько часов назад доставила мне столько наслаждения.
- Ну, я больше не могу с вами сидеть, очень хочу спать, — сказала она и оставила нас вдвоем. Бабушка начала убирать со стола, а я вышел подышать свежим воздухом. Тихая и теплая июньская ночь, звездное небо над головой, тихий шелест листьев и сам вид спящей природы несколько успокоили мои взведенные нервы, находящиеся в постоянном напряжении вот уже несколько дней. Я прекрасно понимал, что не смогу спокойно спать в эту ночь, а потому прошел в сад и сел там на скамеечку. Неспешно текли часы летней ночи, а я все сидел, продолжая прислушиваться к стрекотанию сверчков, лаю собак и другим звукам деревенской ночи. Вот край неба уже окрасился розовым сиянием, предвещающим скорый рассвет, и только тогда усталость взяла свое и я заснул крепким молодым сном. Вот в таком состоянии и нашла меня утром Олечка, взволнованная моим отсутствием.
— Неужели ты проспал здесь всю ночь. Мы с бабушкой искали тебя по всему дому и не знали, куда же ты пропал. Пойдем завтракать, все готово.
После завтрака мы договорились с Олечкой сходить искупаться на речку. Всю эту неделю стояла прекрасная теплая погода, и так хорошо было в жаркий полдень погрузиться в прохладную воду реки. Олечка была одета в обтягивающий ее стройную фигурку черный купальник, и загорелые шоколадного цвета шелковистые ножки снова пробудили во мне желание. Весь день мы купались, валялись на золотистом песке, загорали, снова купались, снова загорали и так до самого вечера. Обратный путь наш пролегал через поросший кустами и редкими деревьями луг. Проходя мимо небольшой кучки деревьев, Оля попросила меня подождать, пока она снимет мокрый купальник. Удалившись в заросли, она почти скрылась из виду. Желание разгоралось во мне все больше и больше, я почти не мог себя сдерживать. Оглядевшись по сторонам, и увидев, что на лугу, кроме Оли и меня никого нет, я двинулся к деревьям, за которыми исчезла Оля. Подойдя ближе, я увидел Олю уже одевшую маечку и теперь натягивающую трусики. При виде ее обнаженных половых органов я едва не кончил и с горящими от похоти глазами я вышел из-за деревьев. Оля, услышав шорох, обернулась, но, увидев, меня она продолжила одеваться. Я подошел и обнял ее за талию.
- Ты снова хочешь, чтобы я пососала у тебя, — спросила Оля. Я не отвечал ей и молча начал стягивать с нее одежду. Возбуждение нарастало с каждой секундой и потому у меня не хватило сил снять с Оли маечку, и, стянув только трусики, я повалил ее на траву. Вытащив из плавок член, я принялся водить им по Олиным половым органам, касаясь им внутренней стороны бедер, проведя несколько раз по губам, я на несколько секунд ввел его Оле в рот, затем опять вернулся к половым органам и принялся тереть им о половые губки и клитор. Возбуждение наше нарастало, и кончили мы почти одновременно, причем я, не успев вовремя отвести член в сторону, залил спермой весь живот Оли.
Летние дни бежали незаметно, весело и радостно мы с Олей проводили последние недели уходящего лета. Не проходило и дня, чтобы мы не предавались взаимным ласкам, уединившись в каком-нибудь укромном уголке. Но вот в воздухе почувствовалось холодное дыхание осени, по утрам стало выпадать больше росы, листья на деревьях окрасились в золотистый цвет, трава на лугу пожелтела и завяла. Подошло к концу наше лето любви и наслаждений, пришла пора нам расстаться. Вот и наступил последний день наших каникул, завтра мы сядем в автобусы и вернемся из этого земного рая в унылый и скучный мир повседневных забот и обязанностей. Весь день Оля была в плохом настроении и постоянно говорила мне, что мы не можем расстаться, что она не проживет без меня и дня. К вечеру ее настроение совсем ухудшилось, и она заплакала, умоляя не покидать ее. Кое-как успокоив Олю, я уложил ее спать, а сам вышел на улицу, подышать свежим воздухом. Внезапно мне вспомнилась та самая ночь, в которую я, разгоряченный и взволнованный первым половым актом с Олей, никак не мог заснуть, и вот так же, как и сейчас бродил по ночному саду, глядя на звезды и прислушиваясь к ночным звукам. Только теперь у меня под ногами шуршали опавшие листья, звезды горели ярче, чем в ту ночь, и ночная прохлада скорее не освежала, а холодила голову.
Я не буду описывать сцену нашего прощания на следующий день. Даже сейчас, спустя много лет, мне тяжело об этом вспоминать. Вернувшись домой, я чувствовал себя выброшенным из жизни. Я не встречался с моими городскими товарищами и подругами и на занятиях я не слышал объясняемого материала и вопросов преподавателей. Я думал только об Оле, о том, как ей сейчас тяжело одной, и некому ее согреть и приласкать. Вот так в постоянных размышлениях и воспоминаниях прошло несколько недель. Постепенно боль расставания притупилась и я, как и прежде, стал наслаждаться жизнью. Оля, ее любовь ко мне, наши взаимные ласки, несомненно, повлияли на мое сознание. Я стал раскованнее и раскрепощеннее, больше не стеснялся и не краснел в присутствии девушек, уверенно и свободно беседовал с ними на любые темы. Я даже набрался смелости и познакомился с одной девушкой. Звали ее Ира. Она была высокая, стройная, достаточно красивая, чтобы полностью покорить мое сердце. Началось все с обычной дружбы, но я то знал, что от такой простой дружбы до любви и секса один шаг. Мы с ней гуляли, ходили в кино и в кафе, беседовали о смысле жизни и о других бестолковых вещах. И зачем было об этом беседовать, ведь мы прекрасно знали, что нам нужно друг от друга, и почему мы должны были прикрываться различными условностями и недомолвками, я никак не могу понять. Наверное, это опять те же бесполезные общественные законы нравственности и мнимой порядочности. Почему я не могу сказать прямо любимой девушке чего я от нее хочу. Так нет, я должен ходить вокруг, да около, добиваясь своей цели какими-то сумасбродными и туманными методами. Ну, хватит философствовать, возвратимся к описываемым событиям. С каждым днем мы становились все ближе и ближе, вот мы уже ходим, друг к другу домой, засиживаемся там допоздна, наши поцелуи становятся все более смелыми, и настал момент, когда Ирочка отдалась в мое полное распоряжение. Я не буду описывать наши половые акты и ласки, ведь рассказ вовсе не об этом, лишь скажу, что Ире я не мог так полностью раскрывать свои желания, как это я делал с Олечкой. Вот так незаметно текли дни, недели, месяцы. Пришла весна, стаял снег, на деревьях распустились набухшие почки и они покрылись яркой зеленой листвой. Я все чаще начинал вспоминать прошлое лето, полное таких незабываемых впечатлений. Обдумывая прошедшее, я ловил себя на мысли, что мне снова не хватает любви и нежных ласк Оли. Почему это происходит со мной, почему я опять хочу этой преступной любви, ведь у меня теперь есть Ира, я могу изливать, наполнявшие меня все сильнее с каждым днем, чувства нежности. Но ведь нет, мне нужна только Оля. Я снова хочу чувствовать прикосновение ее ласковых губок, гладить стройные шелковистые ножки, ощущать прерывистое, неровное и дрожащее от возбуждения дыхание. Я снова хочу обладать ей. Некоторое время мне удавалось заглушить половое влечение к Оле, совершая половые акты с Ирой. Но чем ближе подходило лето, эта пора разврата и плотских удовольствий, тем больше мне хотелось снова увидеть Олечку, и не просто увидеть, а снова испытать все те чувства потрясшие мой девственный разум прошлым летом. Я пытаюсь проводить больше времени с Ирочкой, почаще заниматься с ней любовью, я даже стал обращать внимание и на других девушек, рассчитывая найти еще одну подружку. Но все старания заглушить эту патологическую страсть, почему-то вспыхнувшую в моей душе, оказались напрасны. И я под предлогом того, что мне нужно повидать бабушку, отправился в этот земной рай, где, я был в этом точно уверен, меня уже ждала моя юная нимфа. Из окна автобуса, везшего меня навстречу моей сокровенной мечте, я наблюдал за прекрасной природой мелькавшей по обе стороны дороги. Яркая, сочная, цветущая зелень возбуждала мое воображение, и мысленно я уже был с ней, с Олечкой в тени вон того могучего дуба. Вот она нежно обнимает меня, целует, ласкает мой член, и душа моя возносится к тем вершинам высочайшего блаженства, которого может достичь только не обремененный никакими заботами человек. Мне никуда не надо спешить, мой мозг не отягощают ничтожные стремления и желания, и я готов пролежать здесь целый день, наслаждаясь выпавшим на мою долю счастьем. Но чем ближе приближался я к желанной цели, тем большие сомнения охватывали меня. Мне постоянно казалось, что Олечка не приехала, что она оставила меня, меня преподавшего ей первые уроки любви, и теперь какой-нибудь прыщавый подросток ласкает ее тело, которое создано только для моих и ничьих больше объятий.
Однако все страхи, сомнения и тревоги оказались напрасными. Как только я, с бьющимся от огромнейшего волнения сердцем, приблизился к нашему домику, навстречу мне выбежала она — моя любимая Олечка. Раскинув руки, она бросилась ко мне, ах как подпрыгивали на бегу ее теперь уже совершенно развившиеся грудки, и вот мы соединились в сладостнейшем поцелуе.
Вечер. Мы, как и прошлым летом, пьем на веранде чай. Я снова прислушиваюсь к таинственным шорохам и звукам деревенской ночи, и во мне все яснее просыпается страсть, нет даже не страсть, а дикая и неудержимая похоть. Я не могу спокойно смотреть на Олечку, на ее крепкие загорелые ножки и молодые округлые груди, выпуклые соски которых отчетливо и откровенно проступают сквозь тонкую ткань Олиного сарафанчика. Словно какое-то затмение нашло на меня.
И вот я очнулся уже в объятьях Оли. Мы катаемся по прохладной земле сада, под тенью яблонь нас никто не заметит, и я полностью уверенный в своей безнаказанности стягиваю с Оли сарафанчик, затем трусики.
- Да, да, я хочу: хочу почувствовать твой член: а, не тяни, воткни его поглубже: — шептала до предела возбужденная Оля. Конечно же я не смог удержаться от такого соблазна. Да я и не думал об этом. Животный инстинкт овладел мной. Дрожа от похоти и нетерпения, я вытащил горячий и набухший член и едва не кончил, еще и не успев прикоснуться им к Оле. Судорожно нащупав желанное отверстие, я ввел член и, сделав несколько толчков, не смог удержаться от оргазма. Сперма, казалось, лилась нескончаемым потоком, я в экстазе все глубже проталкивал член в Олю, и мне казалось, что это самый бурный оргазм, который я когда-либо испытывал. Отвалившись от Оли, как насытившееся животное, я лежал на траве, и последние капли спермы вытекали из моего члена. Тут в голову мне пришла мысль о том, что Олечка не удовлетворена.
- Я удовлетворил тебя, моя любовь? — спросил я у также неподвижно лежащей Олечки.
-Да, такое чувство полного наслаждения я испытываю только с тобой, — ответила она.
- Хотя были и другие? — решив пошутить, спросил я.
- Да, тебе не досталась моя невинность, сладострастный любитель маленьких девочек.
Такое прозвище, прозвучавшее из ее уст, рассмешило меня, и я расхохотался на весь сад.
- Где это вы там смеетесь, шалуны? Идите-ка спать, уже поздно, — раздался голос бабушки, видимо давно искавшей нас. Все еще продолжая смеяться, я заправил в брюки свой инструмент, а Олечка тем временем поспешно одевала трусики и сарафанчик. Придя домой, мы легли в свои кровати и заснули крепким сном, который можно было бы назвать сном невинности, если не знать о предшествовавших ему проказах.
На следующее утро мы, лежа на берегу реки, наслаждались ласковым летним солнцем. На Олечке был новый купальник небесно-голубого цвета, который плотно обтягивал ее, ставшие еще более привлекательными, формы. Лежа на теплом песке, я предавался размышлениям, и меня все больше занимал вопрос о моем более счастливом сопернике. Наконец, не вытерпев, я решил напрямую спросить об этом Олю.
- Вчера ночью ты сказала, что мне не досталась твоя невинность. Может быть, ты расскажешь о моем более удачливом сопернике?
- Все тебе хочется знать, — ответила Оля, лениво перекатившись со спины на живот, — ничего я тебе не скажу, это моя тайна.
Однако, после моих длительных уговоров и упрашиваний Оля ответила, что согласно и расскажет мне все о своем первом и всех остальных мальчиках, но для этого мне придется немного потрудиться.
- Я хочу, чтобы ты поласкал ртом мою пипку, — немного стесняясь своей откровенности, сказала она.
- Хорошо, когда придем домой я выполню все твои желания.
- Нет, я хочу чтобы ты сделал это прямо сейчас, — настойчиво и уже основательно возбудившись, ответила Оля.
- Но ведь нас здесь могут увидеть, представляешь, что после этого будет.
- Не хочешь, как хочешь. Ничего я тебе не буду рассказывать, — Оля была неумолима в своем желании. — И вообще, пусть другие девушки сосут твой х&й, мне он не нужен.
Такая угроза была необычайно страшна для меня и, вздохнув, я склонился над Олечкой и начал медленно стягивать с нее трусики, одновременно лаская языком животик.
- Я так и знала. Ты не сможешь мне отказать. Да, да, вот так, ниже, ниже, а: — простонала Олечка, когда я, сняв трусики, прильнул ртом к ее раскрывшимся половым губкам. Нежный бутончик раскрылся, источая восхитительный аромат, когда я провел по нему языком.
- Еще, еще, — просила Олечка, и я конечно же не мог ей отказать и погружался все глубже и глубже в трепещущую от возбуждения и восторга плоть.
Дрожь пробежала по нашим телам, и в ту же секунду мы кончили. Струйка горячей спермы сбежала по моей ноге и исчезла, просочившись сквозь речной песок. Олечка лежала с закрытыми глазами и ее тело изредка вздрагивала. Капельки влаги блестели в лучах заходящего солнца на ее розовых губках. Наконец очнувшись, она спросила меня:
- Хочешь попробовать, чему я научилась за год? А да я вижу, ты справился и без меня, — сказала она, увидев сперму на моих бедрах, — может, тебе и девушки не нужны, раз ты так быстро кончаешь?
Да, в иронии ей было не занимать, и я со смущением должен был признаться, что не смог удержаться, слыша ее стоны. Ну да ладно, все эти ее насмешки ерунда, и, отерев с ног сперму, я сказал Олечке:
- Ну, моя красавица, надевай трусики, и пойдем домой, где ты выполнишь свое обещание.
Опять, опять этот тихий деревенский вечер, снова над головой яркие звезды и тишина, прерываемая изредка лаем собак. Все та же старая лавочка в нашем саду, и Олечка рассказывает мне историю потери девственности. Мне, своему брату, она рассказывает такие вещи, которые никогда бы не узнали ни ее мать, ни даже самые лучшие подруги.
- Его звали Саша, — тихим голосом начала свое повествование Олечка, — мы познакомились, как знакомятся и все молодые люди на дискотеке. Все было, как обычно, он предложил проводить меня домой, и я хотя и видела всю его заурядность и невзрачность, решила, что этому человеку я отдам девственность. Почему именно он я не могу объяснить, на меня как будто нашло маниакальное затмение, все мои мысли были сосредоточены на том, как бы поскорее отдаться ему. Зайдя в темную аллею, я начала тот самый ничего не значащий разговор, который всегда ведут между собой якобы влюбленные люди. Саша отвечал на мои вопросы, кое-что рассказывал сам, и в общем все шло как обычно происходит при первом знакомстве. Внезапно я его спросила, а не хочется ли ему изнасиловать меня. Он внезапно замолк, но его прерывистое дыхание, сказало мне, что цель достигнута. Я протянула руку и погладила его по уже вставшему члену. Затем, как это всегда бывает, он повалил меня на траву, неуклюже и быстро поласкал и всунул член между моих ног, которые я предварительно раздвинула. Не хватало еще того, чтобы он кончил, не порвав мне целочку. Но все мои опасения развеялись, и Саша, прорвав тонкую девственную пленочку, погрузил вглубь свой член. Кончил, правда, он очень быстро, не доставив мне никакого удовольствия. Членик его был совсем маленький, совершенно не похожий на твой, широкий и головастый хуй. Расставшись с ним, я опять отправилась на дискотеку, рассчитывая найти там кого-нибудь, кто бы доставил мне настоящее удовольствие. Там я встретила трех мальчиков, мы познакомились, и вместе отправились на квартиру к одному из них. Там они поставили порнофильм и напоили меня пивом, очевидно рассчитывая таким образом склонить меня к половому акту. Я и не стала противиться, когда один стянул с меня трусики, а другой лапал грудь. Они перевернули меня на живот, один пристроился сзади, а другой вставил член мне в рот. Третий вытащил из ширинки член и стал дрочить. Так меняясь местами, они имели меня с небольшими перерывами почти всю ночь. Сколько оргазмов я получила не знаю, но они сказали, что еще не встречали такой темпераментной и легковозбудимой девушки. После я встречалась со многими ребятами, и все они находили, что я очень люблю секс.
-Но зачем же ты бросила их всех и приехала ко мне? — прервав Олю, спросил я.
- Я не знаю, но постепенно я почувствовала, что они все перестают удовлетворять меня, им не хватает чего-то присущего тебе. Со временем я поняла, что не могу жить без тебя, и приехала, вот: — смущенно добавила Оля. Внезапно я понял, что могу использовать ее привязанность в своих целях, и, вспомнив случай на речке и как она повелительно вела себя, я решил ее наказать.
- Помнишь, как ты приказывала мне удовлетворить тебя, теперь мне придется наказать тебя за такое поведение. Завтра я уезжаю в город, и больше не вернусь, а ты можешь возвращаться к своим мальчикам и командовать там.
- Ты уверен, что тебе не захочется остаться? — спросила Оля, расстегивая ширинку моих брюк и вынимая член.
О, что делают с нами эти девушки, они как бы привязывают тебя к себе, и ты уже неволен выбраться из этих сладостных пут. Член мой входил все глубже в ротик Оли. Утром я, конечно же, никуда не уехал.
Вот так день за днем бежали счастливые недели нашего лета любви. Ни с одной девушкой я не испытывал такого полного удовлетворения, как с Олечкой. Наша нежность и любовь друг к другу не знала пределов, наша эротическая фантазия превосходила все мыслимые и немыслимые пределы. Олечка все больше и больше совершенствовалась в искусстве любви. Даже мне не приходили в голову такие необузданные и подчас дикие желания. Казалось, Олечка придумывала иногда неосуществимые и несбыточные штучки, но неизменно они приносили нам фантастические ощущения. И вот однажды, когда мы в нашем садике осуществляли одну из таких Олиных выдумок, я заметил, что из-за забора за нами наблюдает пара возбужденных глаз. Присмотревшись, я узнал соседского мальчика Антона. Этому мальчику предстоит сыграть большую роль в наших дальнейших приключениях, но пока я и не догадывался об этом. Тут мне очень захотелось пошутить над Антоном, и я развернув Олю передом к забору, так что взору мальчика открылись все Олины прелести, пропустил руку под ее ногами и начал гладить половые губки. Наблюдая за Антоном, я заметил, что он извлек член из брюк и теперь поглаживает его руками. Розовые губки под моими пальцами раскрылись, и я свободно запустил палец во влагалище. Тем временем возбуждение Антона достигло предела, и он кончил, разбрызгав густую юношескую сперму на зеленую траву. Олечка так и ничего не заметила, и когда вечером я рассказал ей об этом, она смеялась, представив возбужденного и мастурбирующего Антона.
Дни, дни, летят они и не в силах человеческих их остановить. Подходило к концу наше лето, лето радостей, забав, любви и удовольствий. Но теперь мы без сожаления покидали этот милый нашему сердцу уголок, этот земной рай полный безмятежности и любви. Мы знали, что обязательно снова встретимся и наши сердца, переполнившиеся чувствами во время разлуки, снова будут вместе. Об этом я напишу и вы, дорогие читатели, узнаете, что нашу верность и любовь не смогут поколебать ни время, ни расстояние
Каковы глубины человеческой души? Никто их никогда не измерял и никому никогда не удастся их измерить. Мы живем по выдуманным нами общественным законам, думаем о том, что прилично и что не прилично, стараемся не выделяться из окружающей нас толпы. Тщательно скрываем в этих самых глубинах сознания свои желания и потребности, которые, как мы думаем, будут не поняты и отвергнуты обществом. А что касается наших половых влечений и пристрастий, то мы об этом не только не говорим окружающим, но и боимся признаться даже себе, особенно если они отличаются неординарностью и явным эксцентризмом. Но я набрался смелости и готов рассказать вам не только о мечтах и желаниях, но и о реальных случаях моей жизни. Читайте же это произведение больного воображения, и, может быть, оно раскроет вам глаза на реальное, а не выдуманное общественное, поведение и сознание человека.
Детство мое протекало тихо и мирно, без особых потрясений и ярких впечатлений. До того как я начал ходить в школу, я большую часть своей жизни проводил на даче, куда брала меня бабушка. Природу, неспешное течение деревенской жизни, ее неторопливость и размеренность я любил более всего. Мне нравилось любоваться зеленью лугов и полей, я любил наблюдать восходы и закаты и подолгу следить за неспешным течением реки. Естественно, что и после того, как я пошел в школу, я любил часто бывать в этом уютном и тихом уголке, где все напоминало о том далеком времени, о моем детстве. Вот в этом земном раю и развернулись все те события, о которых вы прочтете в моем рассказе.
У меня была сестра, очаровательное создание, которое я любил всем сердцем, да и не только сердцем. Правда приходилась она мне не родной, а двоюродной сестрой. Оля, так ее звали, была на несколько лет моложе меня и в то время, которое здесь описывается, ей было четырнадцать, а мне соответственно девятнадцать лет. Естественно, что все детство мы провели вместе и я бы даже сказал, что мы стали неразлучны и не могли провести друг без друга ни единого дня. Она жила в другом городе и после того, как мы пошли в школу, наше общение стало невозможным. Я долго переживал по этому поводу, и все время спрашивал у родителей, почему Оля не может жить вместе с нами. Мы бы ходили вместе в школу, вместе бы ели, спали, готовили уроки и вообще всячески заботились друг о друге. Повзрослев, я понял наивность детских фантазий, что, правда, не умерило моей братской любви. Приезжая на дачу во время каникул я все также радостно встречал Олю, и мы всегда весело проводили с ней время. Мы стали даже более близки, чем в детстве, и, забегая вперед, скажу, что мы обсуждали такие вопросы, которые не могли доверить самым близким друзьям, не говоря уже о родителях. Так я, например, рассказывал Оле о том, что я никак не могу познакомиться с девушкой, что мне хочется излить на кого-нибудь свои самые нежные чувства, но никто не может оценить глубины моей любви. Оля в свою очередь рассказывала о встречах с мальчиками ее возраста, о желании вступить в активную половую жизнь и о страхе сопряженном с потерей девственности.
Надо сказать, что робкий по природе, я и не пытался найти себе партнершу и заменил естественные половые отношения между мужчиной и женщиной просмотром порнофильмов и мастурбацией. Правда, иногда встречаясь на даче с Олей, я подумывал о ее совращении и о том, что, совершив это, я получу источник удовлетворения всей моей похоти, которая уже в это время выплескивала через край. Но тут я опоминался и с ужасом думал о том, какой же я негодяй и подонок, если вот так, ради ненасытной животной страсти, готов на совокупление с собственной сестрой. Но время шло, Оля подрастала, и с каждой новой встречей я с удовольствием отмечал, что тело ее приобретало все более округлые и соблазнительные формы. И я уже начал всерьез задумываться о плане, заполучить Олечку в свое полное распоряжение, или хотя бы провести с ней несколько часов удовольствия.
И вот когда мне исполнилось девятнадцать лет я понял, что не могу дальше заниматься самоудовлетворением и, что девушка, которую я мог бы потрахать необходима мне как воздух. С этими мыслями я и приехал на дачу, захватив с собой видеомагнитофон и несколько кассет с порнофильмами. Олечка, приехавшая несколькими днями позже, точнее ее стройное гибкое тело и возбуждающие мое воображение формы, окончательно убедили меня в успехе моего плана. Около пяти дней мы с ней гуляли, купались, беседовали ни о чем, и я уже начал отчаиваться в выполнимости моего плана, как вдруг вечером бабушка объявила нам, что завтра она должна будет уехать в город, и мы целый день будем предоставлены сами себе. Вы не можете себе представить какие переживания, сомнения, тревоги и надежды терзали меня на продолжении всей этой ночи, ночи за которой должен был последовать столь знаменательный день. Всю ночь я не спал, терзаемый сжиравшей меня похотью, если же мне удавалось на минуту заснуть, мне снилась Оля, то предстающая передо мной в порнографических позах, то сидящая на моем члене с раздвинутыми ногами, то ее розовые половые губки, которые я облизываю и целую, то опять сама Оля сосущая мой высоко торчащий член.
Наконец наступило утро. За завтраком я ни на минуту не мог оторвать свой горящий взгляд от Оли. Она много шутила, смеялась, говорила бабушке о том, что ей привести из города, откусывая белыми зубками хрустящее печенье и запивая его парным молоком. Я же наоборот был мрачен и весь погружен в раздумья. Делать мне то, что я задумал или отказаться от намеченного плана, оставить Оле девственность или идти на поводу у своей похоти. Так незаметно прошло утро, и мы с Олей пошли провожать бабушку к автобусу. В этот момент сомнения разрывали меня на части. Посадив бабушку в автобус и помахав ей на прощание рукой, мы с Олей, обнявшись, пошли домой. Дорогой я чувствовал тепло ее тела и шелковистость кожи сквозь тонкую ткань летнего платьица. Наверное, если бы я не обнял ее в тот момент, то понял бы всю безумность идеи о воплощении с Олей своих эротических фантазий, но теперь, почуяв близость и доступность женского тела, я окончательно потерял голову, и не собирался отказываться от такого случая, который, может быть, больше мне не представится.
Придя домой, Оля пошла гулять в сад, а я включил видеомагнитофон и поставил один из привезенных фильмов. Тематику фильмов я подбирал очень долго и тщательно. Начну с легкой эротики и лишь потом, после откровенного разговора, перейду к порнографии. Таков был мой до мелочей продуманный план. Так что когда Олечка вернулась, она обнаружила, что я смотрю телевизор, и охотно ко мне присоединилась. Я незаметно обнял ее и слегка притянул к себе, чтобы дать почувствовать тепло и силу, исходившую от мужского тела. Так мы просидели некоторое количество времени. Фильм кончился, и я поставил следующий, более откровенный и начал осторожно расспрашивать Олю о ее отношениях с мальчиками и ее сокровенном желании потерять девственность. Она отвечала, что еще не нашла достаточно опытного мальчика, который смог бы доставить ей удовольствие, не причиняя боли при разрыве девственной плевы.
— Ну не обязательно половое наслаждение должно быть связано с разрывом плевы. Существует много способов доставления удовольствия девушке не связанных с непосредственным введением члена во влагалище. Вот сейчас я поставлю фильм, где партнеры удовлетворяют друг друга с помощью рта и языка, — с этими словами я вставил в видеомагнитофон порнографическую кассету. Во время просмотра Оля жадно смотрела на все происходящее на экране, и ее уже достаточно оформившаяся грудь судорожно вздымалась.
Видимо увиденное достаточно взволновало ее, и я понял, что достаточно одного намека и Оля будет моей.
— Вот Олечка, — сказал я — тебе не обязательно позволять мальчику вводить член в твое влагалище, достаточно того, что он просто поласкает тебя и твои губки языком. Так что когда вернешься домой, смело, можешь предложить своему другу такой способ удовлетворения.
- А ты умеешь ласкать девушку языком, — спросила меня горящая от возбуждения Олечка.
- Ну, я не знаю, — ответил я, — ты же знаешь, у меня никогда не было девушки. Хотя, наверное, это у меня получилось бы лучше, чем у мальчиков твоего возраста. Я все-таки прочитал много книг, посвященных этому вопросу, и просмотрел десятки фильмов.
- Хочешь, я буду первой девушкой, которой ты подаришь наслаждение, — откровенно спросила Оля.
В первую минуту я, честно говоря, растерялся. Конечно, я рассчитывал совратить Олю, но представлял это более трудоемким процессом, а в действительности все оказалось так просто. Она даже не стала ждать, пока я сделаю намек или предложение заняться с ней сексом, а сама предложила мне ключ от замка, отпирающего ворота наслаждения. К такому я не был готов и в первую минуту почувствовал себя смущенным. Но сомнения быстро рассеялись, ведь передо мной лежало то, чего я желал несколько лет, то о чем я мечтал бессонными ночами, то, что видел в эротических снах.
- Ты готова, — спросил я у Оли.
-Да, я хочу почувствовать, как поцелуешь мои половые губки, пощекочешь клитор, как твой язык проникнет во влагалище, — с нежным вздохом ответила она.
Мы легли на широкий диван и нежно стали целовать и обнимать друг друга. Я запустил руку под юбочку Оли и, немного поласкав ее шелковистые бедра, начал медленно стягивать трусики. Оля в это мгновение снимала с себя маечку. Оторвав глаза от ее божественных ножек, я увидел еще более восхитительное зрелище. Нежные белые маленькие груди находились на уровне моего рта, и мне не составило особого труда ухватиться губами за выпуклый розовый сосок. Пососав один сосок, я неторопливо перешел к другому, руки мои все это время поглаживали ее округлые бедра. Олечка вся замерла от наслаждения и лишь тихо стонала.
- Раздвинь ножки, я хочу поцеловать тебя, — прошептал я.
Олечка послушно выполнила мое приказание, и через мгновение я увидел ее половые органы, представшие передо мной во всей их девственной красе. Розовые губки были подобны лепесткам только что распустившейся розы и капли выступившей от возбуждения жидкости блестели как капли росы, ранним утром осевшей на траве. Восхитительная, незабываемая картина, которая надолго запечатлелась в моей памяти. Полюбовавшись красотой этого прелестного цветка, я прильнул к нему так, словно хотел выпить весь источаемый им нектар. Я целовал ее в раскрытые половые губки, посасывал и потягивал клитор, запускал язык в самую глубину влагалища так, что чувствовал тоненькую девственную пленку. Стоны, тихие вздохи и нежный шепот Оли, просящей не прекращать ласкать ее, довели меня до такого возбуждения, что я готов был тут же кончить. Оля же находилась в еще более возбужденном состоянии. Еще одно движение языка, еще один поцелуй, и она кончила с тихим криком и в изнеможении откинулась на спинку дивана. Я весь трясся от возбуждения и волнения. Еще бы, ведь я только что занимался оральным сексом с собственной сестрой, и сейчас она будет удовлетворять меня своим прелестным маленьким ротиком. Может быть не надо, может быть убежать сейчас и впоследствии забыть об этом сумасшествии. Но нет, как можно убежать, когда я достиг своей цели, когда Оля моя и будет выполнять все самые причудливые и извращенные желания. Такие мысли проносились в моей голове в эту безумную минуту. Из размышлений вывела меня Оля, спросив:
- Ты хочешь, чтобы я сделала тебе то же самое?
На что я лишь утвердительно кивнул головой. Олечка расстегнула мои брюки и вот ее тонкие пальчики обвивают и ласкают член, который, не зная других пальцев, кроме моих собственных, весь напрягся и замер в ожидании.
- Не тяни Олечка, возьми его в ротик. Видишь, как он хочет твоих губок, — дрожащим от возбуждения и страсти голосом произнес я.
Олечка повиновалась. Ее нежные розовые губки приблизились к самой головке, задержались на мгновение и прикоснулись к напрягшемуся и налитому кровью члену. Прикосновение ласковых и теплых губок привело меня в состояние экстаза.
- Поласкай его языком, засунь головку поглубже, так, так, только побыстрее, работай ротиком моя Олечка, — от захлестнувшего наслаждения я едва сдерживался.
Дрожь пробежала по телу и, не контролируя своих действий, я схватил Олю за голову и начал запихивать член ей в рот, стараясь проникнуть как можно глубже. Она не сопротивлялась и как загипнотизированная подчинялась всем моим движениям. Не было сил оторваться, прекратить это и я кончил прямо в рот Оле, размазав сперму по губам, щекам и вытерев измазанный спермой член о ее светлые золотистые волосы. Около минуты мы лежали не двигаясь, как будто нами овладело некое оцепенение. Первая очнулась Оля.
- Это было прекрасно, никогда в жизни я не испытывала ничего подобного, — ответила она на мой вопросительный взгляд.
- Я рад, что тебе понравилось, — машинально сказал я, сам еще не придя в себя от случившегося. Как я мог вот так вот ради собственного удовлетворения лишить девственности, хотя и не в физическом, а в моральном, душевном плане, эту юную хрупкую девушку, можно сказать почти ребенка. Я не верил, что все происшедшее могло доставить ей наслаждение и удовольствие. Но сколько бы я ни думал обо всем этом, ничего нельзя уже изменить.
Скоро должна вернуться из города бабушка, и нам нужно было одеться и привести в порядок комнату, чтобы скрыть следы недавнего разврата. Тут Олечка проявила себя как заботливая хозяйка и уже через несколько минут даже самый опытный сыщик не заметил бы ничего подозрительного. Обнявшись, как и тогда, когда провожали бабушку, мы пошли к автобусной остановке, чтобы помочь донести сумки, наполненные купленными для нас подарками. Только теперь я держал Олечку за округлую попку, всей рукой ощущая приятную упругость ее не прикрытых трусиками ягодиц.
Вечер мы провели все вместе на веранде, пили чай, как всегда шутили и весело смеялись. Было уже довольно поздно, и Олечка постоянно зевала, открывая моему взору хорошенький розовый ротик, которым она несколько часов назад доставила мне столько наслаждения.
- Ну, я больше не могу с вами сидеть, очень хочу спать, — сказала она и оставила нас вдвоем. Бабушка начала убирать со стола, а я вышел подышать свежим воздухом. Тихая и теплая июньская ночь, звездное небо над головой, тихий шелест листьев и сам вид спящей природы несколько успокоили мои взведенные нервы, находящиеся в постоянном напряжении вот уже несколько дней. Я прекрасно понимал, что не смогу спокойно спать в эту ночь, а потому прошел в сад и сел там на скамеечку. Неспешно текли часы летней ночи, а я все сидел, продолжая прислушиваться к стрекотанию сверчков, лаю собак и другим звукам деревенской ночи. Вот край неба уже окрасился розовым сиянием, предвещающим скорый рассвет, и только тогда усталость взяла свое и я заснул крепким молодым сном. Вот в таком состоянии и нашла меня утром Олечка, взволнованная моим отсутствием.
— Неужели ты проспал здесь всю ночь. Мы с бабушкой искали тебя по всему дому и не знали, куда же ты пропал. Пойдем завтракать, все готово.
После завтрака мы договорились с Олечкой сходить искупаться на речку. Всю эту неделю стояла прекрасная теплая погода, и так хорошо было в жаркий полдень погрузиться в прохладную воду реки. Олечка была одета в обтягивающий ее стройную фигурку черный купальник, и загорелые шоколадного цвета шелковистые ножки снова пробудили во мне желание. Весь день мы купались, валялись на золотистом песке, загорали, снова купались, снова загорали и так до самого вечера. Обратный путь наш пролегал через поросший кустами и редкими деревьями луг. Проходя мимо небольшой кучки деревьев, Оля попросила меня подождать, пока она снимет мокрый купальник. Удалившись в заросли, она почти скрылась из виду. Желание разгоралось во мне все больше и больше, я почти не мог себя сдерживать. Оглядевшись по сторонам, и увидев, что на лугу, кроме Оли и меня никого нет, я двинулся к деревьям, за которыми исчезла Оля. Подойдя ближе, я увидел Олю уже одевшую маечку и теперь натягивающую трусики. При виде ее обнаженных половых органов я едва не кончил и с горящими от похоти глазами я вышел из-за деревьев. Оля, услышав шорох, обернулась, но, увидев, меня она продолжила одеваться. Я подошел и обнял ее за талию.
- Ты снова хочешь, чтобы я пососала у тебя, — спросила Оля. Я не отвечал ей и молча начал стягивать с нее одежду. Возбуждение нарастало с каждой секундой и потому у меня не хватило сил снять с Оли маечку, и, стянув только трусики, я повалил ее на траву. Вытащив из плавок член, я принялся водить им по Олиным половым органам, касаясь им внутренней стороны бедер, проведя несколько раз по губам, я на несколько секунд ввел его Оле в рот, затем опять вернулся к половым органам и принялся тереть им о половые губки и клитор. Возбуждение наше нарастало, и кончили мы почти одновременно, причем я, не успев вовремя отвести член в сторону, залил спермой весь живот Оли.
Летние дни бежали незаметно, весело и радостно мы с Олей проводили последние недели уходящего лета. Не проходило и дня, чтобы мы не предавались взаимным ласкам, уединившись в каком-нибудь укромном уголке. Но вот в воздухе почувствовалось холодное дыхание осени, по утрам стало выпадать больше росы, листья на деревьях окрасились в золотистый цвет, трава на лугу пожелтела и завяла. Подошло к концу наше лето любви и наслаждений, пришла пора нам расстаться. Вот и наступил последний день наших каникул, завтра мы сядем в автобусы и вернемся из этого земного рая в унылый и скучный мир повседневных забот и обязанностей. Весь день Оля была в плохом настроении и постоянно говорила мне, что мы не можем расстаться, что она не проживет без меня и дня. К вечеру ее настроение совсем ухудшилось, и она заплакала, умоляя не покидать ее. Кое-как успокоив Олю, я уложил ее спать, а сам вышел на улицу, подышать свежим воздухом. Внезапно мне вспомнилась та самая ночь, в которую я, разгоряченный и взволнованный первым половым актом с Олей, никак не мог заснуть, и вот так же, как и сейчас бродил по ночному саду, глядя на звезды и прислушиваясь к ночным звукам. Только теперь у меня под ногами шуршали опавшие листья, звезды горели ярче, чем в ту ночь, и ночная прохлада скорее не освежала, а холодила голову.
Я не буду описывать сцену нашего прощания на следующий день. Даже сейчас, спустя много лет, мне тяжело об этом вспоминать. Вернувшись домой, я чувствовал себя выброшенным из жизни. Я не встречался с моими городскими товарищами и подругами и на занятиях я не слышал объясняемого материала и вопросов преподавателей. Я думал только об Оле, о том, как ей сейчас тяжело одной, и некому ее согреть и приласкать. Вот так в постоянных размышлениях и воспоминаниях прошло несколько недель. Постепенно боль расставания притупилась и я, как и прежде, стал наслаждаться жизнью. Оля, ее любовь ко мне, наши взаимные ласки, несомненно, повлияли на мое сознание. Я стал раскованнее и раскрепощеннее, больше не стеснялся и не краснел в присутствии девушек, уверенно и свободно беседовал с ними на любые темы. Я даже набрался смелости и познакомился с одной девушкой. Звали ее Ира. Она была высокая, стройная, достаточно красивая, чтобы полностью покорить мое сердце. Началось все с обычной дружбы, но я то знал, что от такой простой дружбы до любви и секса один шаг. Мы с ней гуляли, ходили в кино и в кафе, беседовали о смысле жизни и о других бестолковых вещах. И зачем было об этом беседовать, ведь мы прекрасно знали, что нам нужно друг от друга, и почему мы должны были прикрываться различными условностями и недомолвками, я никак не могу понять. Наверное, это опять те же бесполезные общественные законы нравственности и мнимой порядочности. Почему я не могу сказать прямо любимой девушке чего я от нее хочу. Так нет, я должен ходить вокруг, да около, добиваясь своей цели какими-то сумасбродными и туманными методами. Ну, хватит философствовать, возвратимся к описываемым событиям. С каждым днем мы становились все ближе и ближе, вот мы уже ходим, друг к другу домой, засиживаемся там допоздна, наши поцелуи становятся все более смелыми, и настал момент, когда Ирочка отдалась в мое полное распоряжение. Я не буду описывать наши половые акты и ласки, ведь рассказ вовсе не об этом, лишь скажу, что Ире я не мог так полностью раскрывать свои желания, как это я делал с Олечкой. Вот так незаметно текли дни, недели, месяцы. Пришла весна, стаял снег, на деревьях распустились набухшие почки и они покрылись яркой зеленой листвой. Я все чаще начинал вспоминать прошлое лето, полное таких незабываемых впечатлений. Обдумывая прошедшее, я ловил себя на мысли, что мне снова не хватает любви и нежных ласк Оли. Почему это происходит со мной, почему я опять хочу этой преступной любви, ведь у меня теперь есть Ира, я могу изливать, наполнявшие меня все сильнее с каждым днем, чувства нежности. Но ведь нет, мне нужна только Оля. Я снова хочу чувствовать прикосновение ее ласковых губок, гладить стройные шелковистые ножки, ощущать прерывистое, неровное и дрожащее от возбуждения дыхание. Я снова хочу обладать ей. Некоторое время мне удавалось заглушить половое влечение к Оле, совершая половые акты с Ирой. Но чем ближе подходило лето, эта пора разврата и плотских удовольствий, тем больше мне хотелось снова увидеть Олечку, и не просто увидеть, а снова испытать все те чувства потрясшие мой девственный разум прошлым летом. Я пытаюсь проводить больше времени с Ирочкой, почаще заниматься с ней любовью, я даже стал обращать внимание и на других девушек, рассчитывая найти еще одну подружку. Но все старания заглушить эту патологическую страсть, почему-то вспыхнувшую в моей душе, оказались напрасны. И я под предлогом того, что мне нужно повидать бабушку, отправился в этот земной рай, где, я был в этом точно уверен, меня уже ждала моя юная нимфа. Из окна автобуса, везшего меня навстречу моей сокровенной мечте, я наблюдал за прекрасной природой мелькавшей по обе стороны дороги. Яркая, сочная, цветущая зелень возбуждала мое воображение, и мысленно я уже был с ней, с Олечкой в тени вон того могучего дуба. Вот она нежно обнимает меня, целует, ласкает мой член, и душа моя возносится к тем вершинам высочайшего блаженства, которого может достичь только не обремененный никакими заботами человек. Мне никуда не надо спешить, мой мозг не отягощают ничтожные стремления и желания, и я готов пролежать здесь целый день, наслаждаясь выпавшим на мою долю счастьем. Но чем ближе приближался я к желанной цели, тем большие сомнения охватывали меня. Мне постоянно казалось, что Олечка не приехала, что она оставила меня, меня преподавшего ей первые уроки любви, и теперь какой-нибудь прыщавый подросток ласкает ее тело, которое создано только для моих и ничьих больше объятий.
Однако все страхи, сомнения и тревоги оказались напрасными. Как только я, с бьющимся от огромнейшего волнения сердцем, приблизился к нашему домику, навстречу мне выбежала она — моя любимая Олечка. Раскинув руки, она бросилась ко мне, ах как подпрыгивали на бегу ее теперь уже совершенно развившиеся грудки, и вот мы соединились в сладостнейшем поцелуе.
Вечер. Мы, как и прошлым летом, пьем на веранде чай. Я снова прислушиваюсь к таинственным шорохам и звукам деревенской ночи, и во мне все яснее просыпается страсть, нет даже не страсть, а дикая и неудержимая похоть. Я не могу спокойно смотреть на Олечку, на ее крепкие загорелые ножки и молодые округлые груди, выпуклые соски которых отчетливо и откровенно проступают сквозь тонкую ткань Олиного сарафанчика. Словно какое-то затмение нашло на меня.
И вот я очнулся уже в объятьях Оли. Мы катаемся по прохладной земле сада, под тенью яблонь нас никто не заметит, и я полностью уверенный в своей безнаказанности стягиваю с Оли сарафанчик, затем трусики.
- Да, да, я хочу: хочу почувствовать твой член: а, не тяни, воткни его поглубже: — шептала до предела возбужденная Оля. Конечно же я не смог удержаться от такого соблазна. Да я и не думал об этом. Животный инстинкт овладел мной. Дрожа от похоти и нетерпения, я вытащил горячий и набухший член и едва не кончил, еще и не успев прикоснуться им к Оле. Судорожно нащупав желанное отверстие, я ввел член и, сделав несколько толчков, не смог удержаться от оргазма. Сперма, казалось, лилась нескончаемым потоком, я в экстазе все глубже проталкивал член в Олю, и мне казалось, что это самый бурный оргазм, который я когда-либо испытывал. Отвалившись от Оли, как насытившееся животное, я лежал на траве, и последние капли спермы вытекали из моего члена. Тут в голову мне пришла мысль о том, что Олечка не удовлетворена.
- Я удовлетворил тебя, моя любовь? — спросил я у также неподвижно лежащей Олечки.
-Да, такое чувство полного наслаждения я испытываю только с тобой, — ответила она.
- Хотя были и другие? — решив пошутить, спросил я.
- Да, тебе не досталась моя невинность, сладострастный любитель маленьких девочек.
Такое прозвище, прозвучавшее из ее уст, рассмешило меня, и я расхохотался на весь сад.
- Где это вы там смеетесь, шалуны? Идите-ка спать, уже поздно, — раздался голос бабушки, видимо давно искавшей нас. Все еще продолжая смеяться, я заправил в брюки свой инструмент, а Олечка тем временем поспешно одевала трусики и сарафанчик. Придя домой, мы легли в свои кровати и заснули крепким сном, который можно было бы назвать сном невинности, если не знать о предшествовавших ему проказах.
На следующее утро мы, лежа на берегу реки, наслаждались ласковым летним солнцем. На Олечке был новый купальник небесно-голубого цвета, который плотно обтягивал ее, ставшие еще более привлекательными, формы. Лежа на теплом песке, я предавался размышлениям, и меня все больше занимал вопрос о моем более счастливом сопернике. Наконец, не вытерпев, я решил напрямую спросить об этом Олю.
- Вчера ночью ты сказала, что мне не досталась твоя невинность. Может быть, ты расскажешь о моем более удачливом сопернике?
- Все тебе хочется знать, — ответила Оля, лениво перекатившись со спины на живот, — ничего я тебе не скажу, это моя тайна.
Однако, после моих длительных уговоров и упрашиваний Оля ответила, что согласно и расскажет мне все о своем первом и всех остальных мальчиках, но для этого мне придется немного потрудиться.
- Я хочу, чтобы ты поласкал ртом мою пипку, — немного стесняясь своей откровенности, сказала она.
- Хорошо, когда придем домой я выполню все твои желания.
- Нет, я хочу чтобы ты сделал это прямо сейчас, — настойчиво и уже основательно возбудившись, ответила Оля.
- Но ведь нас здесь могут увидеть, представляешь, что после этого будет.
- Не хочешь, как хочешь. Ничего я тебе не буду рассказывать, — Оля была неумолима в своем желании. — И вообще, пусть другие девушки сосут твой х&й, мне он не нужен.
Такая угроза была необычайно страшна для меня и, вздохнув, я склонился над Олечкой и начал медленно стягивать с нее трусики, одновременно лаская языком животик.
- Я так и знала. Ты не сможешь мне отказать. Да, да, вот так, ниже, ниже, а: — простонала Олечка, когда я, сняв трусики, прильнул ртом к ее раскрывшимся половым губкам. Нежный бутончик раскрылся, источая восхитительный аромат, когда я провел по нему языком.
- Еще, еще, — просила Олечка, и я конечно же не мог ей отказать и погружался все глубже и глубже в трепещущую от возбуждения и восторга плоть.
Дрожь пробежала по нашим телам, и в ту же секунду мы кончили. Струйка горячей спермы сбежала по моей ноге и исчезла, просочившись сквозь речной песок. Олечка лежала с закрытыми глазами и ее тело изредка вздрагивала. Капельки влаги блестели в лучах заходящего солнца на ее розовых губках. Наконец очнувшись, она спросила меня:
- Хочешь попробовать, чему я научилась за год? А да я вижу, ты справился и без меня, — сказала она, увидев сперму на моих бедрах, — может, тебе и девушки не нужны, раз ты так быстро кончаешь?
Да, в иронии ей было не занимать, и я со смущением должен был признаться, что не смог удержаться, слыша ее стоны. Ну да ладно, все эти ее насмешки ерунда, и, отерев с ног сперму, я сказал Олечке:
- Ну, моя красавица, надевай трусики, и пойдем домой, где ты выполнишь свое обещание.
Опять, опять этот тихий деревенский вечер, снова над головой яркие звезды и тишина, прерываемая изредка лаем собак. Все та же старая лавочка в нашем саду, и Олечка рассказывает мне историю потери девственности. Мне, своему брату, она рассказывает такие вещи, которые никогда бы не узнали ни ее мать, ни даже самые лучшие подруги.
- Его звали Саша, — тихим голосом начала свое повествование Олечка, — мы познакомились, как знакомятся и все молодые люди на дискотеке. Все было, как обычно, он предложил проводить меня домой, и я хотя и видела всю его заурядность и невзрачность, решила, что этому человеку я отдам девственность. Почему именно он я не могу объяснить, на меня как будто нашло маниакальное затмение, все мои мысли были сосредоточены на том, как бы поскорее отдаться ему. Зайдя в темную аллею, я начала тот самый ничего не значащий разговор, который всегда ведут между собой якобы влюбленные люди. Саша отвечал на мои вопросы, кое-что рассказывал сам, и в общем все шло как обычно происходит при первом знакомстве. Внезапно я его спросила, а не хочется ли ему изнасиловать меня. Он внезапно замолк, но его прерывистое дыхание, сказало мне, что цель достигнута. Я протянула руку и погладила его по уже вставшему члену. Затем, как это всегда бывает, он повалил меня на траву, неуклюже и быстро поласкал и всунул член между моих ног, которые я предварительно раздвинула. Не хватало еще того, чтобы он кончил, не порвав мне целочку. Но все мои опасения развеялись, и Саша, прорвав тонкую девственную пленочку, погрузил вглубь свой член. Кончил, правда, он очень быстро, не доставив мне никакого удовольствия. Членик его был совсем маленький, совершенно не похожий на твой, широкий и головастый хуй. Расставшись с ним, я опять отправилась на дискотеку, рассчитывая найти там кого-нибудь, кто бы доставил мне настоящее удовольствие. Там я встретила трех мальчиков, мы познакомились, и вместе отправились на квартиру к одному из них. Там они поставили порнофильм и напоили меня пивом, очевидно рассчитывая таким образом склонить меня к половому акту. Я и не стала противиться, когда один стянул с меня трусики, а другой лапал грудь. Они перевернули меня на живот, один пристроился сзади, а другой вставил член мне в рот. Третий вытащил из ширинки член и стал дрочить. Так меняясь местами, они имели меня с небольшими перерывами почти всю ночь. Сколько оргазмов я получила не знаю, но они сказали, что еще не встречали такой темпераментной и легковозбудимой девушки. После я встречалась со многими ребятами, и все они находили, что я очень люблю секс.
-Но зачем же ты бросила их всех и приехала ко мне? — прервав Олю, спросил я.
- Я не знаю, но постепенно я почувствовала, что они все перестают удовлетворять меня, им не хватает чего-то присущего тебе. Со временем я поняла, что не могу жить без тебя, и приехала, вот: — смущенно добавила Оля. Внезапно я понял, что могу использовать ее привязанность в своих целях, и, вспомнив случай на речке и как она повелительно вела себя, я решил ее наказать.
- Помнишь, как ты приказывала мне удовлетворить тебя, теперь мне придется наказать тебя за такое поведение. Завтра я уезжаю в город, и больше не вернусь, а ты можешь возвращаться к своим мальчикам и командовать там.
- Ты уверен, что тебе не захочется остаться? — спросила Оля, расстегивая ширинку моих брюк и вынимая член.
О, что делают с нами эти девушки, они как бы привязывают тебя к себе, и ты уже неволен выбраться из этих сладостных пут. Член мой входил все глубже в ротик Оли. Утром я, конечно же, никуда не уехал.
Вот так день за днем бежали счастливые недели нашего лета любви. Ни с одной девушкой я не испытывал такого полного удовлетворения, как с Олечкой. Наша нежность и любовь друг к другу не знала пределов, наша эротическая фантазия превосходила все мыслимые и немыслимые пределы. Олечка все больше и больше совершенствовалась в искусстве любви. Даже мне не приходили в голову такие необузданные и подчас дикие желания. Казалось, Олечка придумывала иногда неосуществимые и несбыточные штучки, но неизменно они приносили нам фантастические ощущения. И вот однажды, когда мы в нашем садике осуществляли одну из таких Олиных выдумок, я заметил, что из-за забора за нами наблюдает пара возбужденных глаз. Присмотревшись, я узнал соседского мальчика Антона. Этому мальчику предстоит сыграть большую роль в наших дальнейших приключениях, но пока я и не догадывался об этом. Тут мне очень захотелось пошутить над Антоном, и я развернув Олю передом к забору, так что взору мальчика открылись все Олины прелести, пропустил руку под ее ногами и начал гладить половые губки. Наблюдая за Антоном, я заметил, что он извлек член из брюк и теперь поглаживает его руками. Розовые губки под моими пальцами раскрылись, и я свободно запустил палец во влагалище. Тем временем возбуждение Антона достигло предела, и он кончил, разбрызгав густую юношескую сперму на зеленую траву. Олечка так и ничего не заметила, и когда вечером я рассказал ей об этом, она смеялась, представив возбужденного и мастурбирующего Антона.
Дни, дни, летят они и не в силах человеческих их остановить. Подходило к концу наше лето, лето радостей, забав, любви и удовольствий. Но теперь мы без сожаления покидали этот милый нашему сердцу уголок, этот земной рай полный безмятежности и любви. Мы знали, что обязательно снова встретимся и наши сердца, переполнившиеся чувствами во время разлуки, снова будут вместе. Об этом я напишу и вы, дорогие читатели, узнаете, что нашу верность и любовь не смогут поколебать ни время, ни расстояние
0
0
Просмотров: 133